Последний из рода Ашина - страница 6

Все ожидания когда-нибудь заканчиваются, и моим метаниям пришёл конец. Топот большого конного отряда я услышал давно. Это точно не мои умения, а навыки Алтана. Я пока себя полностью не ассоциирую с телом, в которое попал. Наблюдаю за всем как бы со стороны, но прекрасно понимаю, что скоро придётся полностью вживаться в шкуру кочевника. И не просто какого-нибудь пастуха, а представителя очень непростого рода.

Тяжёлую поступь и ругань Медведя трудно не узнать. С души прямо камень свалился. Уж очень неохота умирать, и тем более, попадать в плен к врагам. В нынешнем состоянии моей семьи — не факт, что за меня дадут выкуп. А вот врагов у нас хватает, и они могут себе позволить купить игрушку для пыток с прочими милыми развлечениями. Забавно, что это не мои личные враги, а кровники орды. Очень нехорошие времена пришли в степь, когда в любой момент может начаться война всех против всех. Люди вспомнят многолетние обиды, нанесённые ещё прадедами. Пока идут небольшие стычки, но всё на тоненького.

Волчица прямо сказала, что зло идёт с Востока, от врагов нашего народа. Мне пока всё равно, просто хочу выжить. И ещё жажду забыть свою прошлую жизнь, коль не получится вернуться. Мысли о невесте и родне просто вырывают душу. Постараюсь представить, будто я попал внутрь какой-нибудь игрушки, типа «Цивилизации» и прочих «Эпох Империй». Только пока плохо получается.

— Алтан, ты жив! — орёт здоровяк и плюхается рядом, — Я спешил, как мог. Привёл два десятка нашего дозора, которые как раз шли в сторону пастбищ у Дона. Ещё пятёрка унесла весть хану. Так что проклятые бродники не уйдут от кары.

— Чего ты так орёшь, Медведь? — произношу на своём новом языке, — И так голова раскалывается, ещё и ты трубишь как олень во время гона.

Брат начал ржать, в чём его поддержали подошедшие воины. Одетые в стёганные халаты, обвешанные оружием, пастухами они точно не были. Фенотип совершенно разный — от брюнетов кавказского типа, до скуластых блондинов. Явных монголоидов не было, что меня сильно удивило. Ростом невелики, коренастые и жилистые. Но тот же Медведь сильно выделялся на общем фоне. Было ещё двое, выше основной массы на голову. Но не с такой мощной фигурой, как у моего нового брата. Если Карча был борцовских статей, то эти двое больше походили на легкоатлетов, типа десятиборцев или триатлонистов.

— Как только тебе прилетело по голове, то ты сразу начал говорить на орус тил [1], — объяснял причину своего смеха здоровяк, — Нет, зря ты столько прожил у своей смоленской родни. Но настоящий куман должен жить в степи, ибо нет для него другого дома.

Окружающий народ закивал в знак согласия, не прекращая скалиться. Но делали они это добродушно, и меня немного отпустило. Уж очень напрягала толпа людей в малахаях с луками и саблями. Наверное, проснулась генетическая память и неприязнь к подобной публике. Хотя мама у меня из мишарей, но я считаю себя абсолютно русским человеком, со всеми вытекающими комплексами и достоинствами. И вот я оказался в теле предка этих самых поганых, терроризировавших Русь-матушку на протяжении столетий. Интересный такой выверт судьбы или моего больного подсознания.

— Хватит болтать, — пресекаю своего излишне говорливого родственника, — Нет смысла валяться в этой дыре. Седлай Карабаша, и двигаем домой.

Лицо Медведя сразу изменилось, а вот остальные присутствующие начали дружно ржать. Мой конь действительно животное легендарное, по крайней мере, в наших кочевьях. А это территория примерно двести на триста километров, если не больше. С учётом гостей, родни, союзников и прочих купцов, о жутко строптивом и умном коне знают по всему междуречью от Дона до Волги, да и в Приднепровье тоже слышали. А это тысячи километров. Герой нашего разговора стоял рядом и пофыркивал, будто всё понимает.

— Карабаш, — обращаюсь к скотиняке, — Я не шутил про кобыл. Если будешь опять показывать норов, то крыть твоих подружек будут другие жеребцы.

Чур меня, но в глазах животного промелькнула самая настоящая обида. Затем он фыркнул, по своей привычке повернулся боком и застыл как изваяние. Народ благоговейно зашептался. Всё-таки здесь конь — это не просто средство передвижения и гужевой транспорт. Тотемы родов и то не всегда выше главного друга кочевника. Медведя уговаривать было не нужно и он, схватив седло, подбежал к Карабашу. Когда всё было сделано раздались новые крики, которые через несколько секунд были встречены громким ржанием, только не коней, а степняков.