Последний крик - страница 8
— Ничего — ответила она. — Просто говорю сама с собой.
Зазвонил телефон. Мистер Брэдли потянулся к нему, но Дайдра успела взять трубку:
— Алло?
— Ты не знаешь Робина, — прошептал голос в трубке.
— Простите? — Переспросила Дайдра, отодвинула трубку в сторону и с удивлением уставилась на нее.
— Ты не знаешь правды о Робине, — продолжал шептать голос. — Лучше выяснила бы все о нем прежде, чем будет слишком поздно…
— Кто это? — спросила Дайдра сердито. — Почему продолжаете мне звонить? Зачем это делаете?
Глава 6
Робин пнул банку из-под содовой, и она ударила по ботинку впереди идущего парня. Но тот, казалось, не заметил этого. Наклоняясь вперед под напором встречного ветра, Робин засунул кулаки в карманы джинсов, чтобы удержаться и не отлупить кого — нибудь. Кого угодно.
Он представил себе, как двинул бы кулаком в челюсть Дайдре. Представил ее ужас, когда она шлепнется на землю с изуродованным лицом, а ее зубы рассыплются под ногами.
«Надо держать под контролем свою злость», — предупредил себя Робин.
Однако это было непросто. Он не испытывал такой злости уже много лет.
«Но у меня есть все основания злиться на нее, — сказал он себе. — Она подвела меня. Дайдра — лгунья, предатель!»
Робин так много труда вложил, чтобы убедить ее, что Парк Страха надо закрыть. И она обещала заставить своего отца отказаться от парка.
А теперь — пожалуйста! — хвастается, что Парк Страха будет самым процветающим.
«Сколько же людей мне нужно убить, чтобы убедить ее, что Парк необходимо за — крыть?» — с горечью подумал он.
И тут же ответил на свой вопрос: только одного человека.
Робин решил убить Дайдру, рассчитывая, что только потеря дочери убедит Джейсона Брэдли — парк действительно проклят. Он соберет чемоданы и уберется отсюда навсегда.
«Но Брэдли такой упрямый, — подумал Робин, — что даже гибель дочери может не заставить его закрыть парк».
У него нет выбора — ему придется убить Джейсона Брэдли.
«Мне давно надо было это сделать, — упрекнул себя Робин. — Почему я сразу не решился? Ведь Парк Страха — мечта Джейсона Брэдли, которая умрет только с ним».
«Я должен заставить страдать именно мистера Брэдли, — продолжал размышлять Робин, подходя к пульту управления Колесом Обозрения. — Я должен показать отцу Дайдры, к каким трагедиям приводит его парк, сколько отнимает жизней. И откладывать больше нельзя. Кроме того, бедный мистер Брэдли уже достаточно настрадался. Пришло время избавить его от мучений».
Робин помахал Рони Скотту, оператору Колеса Обозрения с предыдущей смены. Рони ухмыльнулся и выпустил зеленую жвачку сквозь зубы.
У Робина появилось сильное желание заткнуть жвачку ему в горло. Но вместо этого он пробормотал:
— Как дела?
Он не услышал ответа Рони, потому что опять стал думать о Джейсоне Брэдли, наблюдая за вращением Колеса Обозрения.
Через некоторое время Рони бросил «Пока!», и Робин увидел, как худощавый молодой человек зашагал прочь, приглаживая свои короткие светлые волосы.
Робин подошел к рычагу управления Колесом Обозрения и посмотрел на небольшие кабинки, которые с легким наклоном опускались и, покачиваясь, опять поднимались вверх. Все кабинки были заполнены.
Некоторое время Робин напряженно наблюдал за ними.
Он заметил двух подростков, которые сидели в кабинке с поднятыми вверх руками, будто катались на американских горках. Затем мимо проплыла кабинка с двумя девочками. Наклонившись вперед, они старательно раскачивали кабинку. Белобрысая парочка занимала следующую кабинку. Они держались за руки и смеялись откидывая головы назад, В следующей кабинке юноша и девушка, крепко обнявшись, целовалась.
«Прекрасно, — с горечью подумал Робин. — Просто прекрасно».
Вид довольных людей вызывал у него отвращение.
Он знал, что пора высаживать этих пассажиров и рассаживать новых. Очередь на Колесо Обозрения протянулась до самой аллеи. Некоторые посетители проявляли нетерпение.
Но Робин был не готов остановить Колесо. У него появилась идея получше.
Он ухватился за тяжелый стальной рычаг и, ухмыляясь, сдвинул его вперед до отказа.
Большое Колесо сначала поколебалось, а потом стало быстро набирать скорость. Кабинки начали раскачиваться и наклоняться по мере того, как Колесо вращалось все быстрее и быстрее, а огни на ободе слились в один светящийся круг.