Последний рубеж - страница 13

Неожиданно из-за его спины в сторону гитлеровцев ударили трассера, пронзившие ночную черноту длинными сверкающими следами. Холостяков оттолкнул от себя изрешечённый труп и бросился в темноту к своим. Выслушав быстрый доклад, что в живых осталось всего девять человек, приказал отходить дворами. Было очевидно, что никакого серьёзного сопротивления нескольким фашистским полкам группа штабистов в захваченном городе оказать уже не могла.

Неприятельская пехота в сопровождении танков занимала квартал за кварталом. В дальних концах улиц всё чаще мелькали немецкие бронемашины и солдаты. Георгий Никитич со своими людьми метался из одного переулка в другой, везде натыкаясь на наступавших немцев и едва успевая отстреливаться.

Единственную свою задачу он теперь видел в том, чтобы вернуться на девятый километр, доложить по закрытой связи обстановку старшим командирам и организовать ещё один рубеж обороны. Он пока не мог решить, где именно. Холостяков был до мозга костей морским человеком и отчаянным подводником. В сухопутных делах он понимал плохо, но последним местом, где немцам ещё можно было поставить заслон после захвата ими Стандарта и Мефодиевки, казалась Балка Адамовича с расположенными возле неё цементными заводами. К ней он и начал пробираться с остатками своего отряда.

Видя, как быстро противник занимает последние районы Новороссийска и разворачивает в них свои укрепления, ещё горестнее было осознавать собственную беспомощность. Растянувшись длинной цепочкой и почти не пригибаясь под часто вздымающимися то там, то тут взрывами, остатки отряда короткими перебежками прорывались к восточной окраине города. Смешанный треск очередей, визг пуль и звенящая россыпь падающих мин быстро заполняли улицы и переулки. Многие дома уже пылали, выталкивая из разбитых окон клубы дыма и снопы бушующих искр.

Оставленные ими автомобили оказались целы. Штабисты успели добраться до них в тот момент, когда в конце улицы уже появились немецкие танки и дали несколько залпов. Петляя между взрывами и обвалами рушащихся зданий, они вырвались на Сухумское шоссе и на предельной скорости помчались к цементному заводу «Октябрь», чернеющему вдали огромной угловатой глыбой.

При подъезде к главному корпусу Холостяков услышал звук шагов и стук сапог по асфальту. Было ясно, что в их сторону движется большая воинская часть. Он приказал заглушить моторы и внимательно прислушался. Порыв ветра донёс до его ушей несколько русских слов. Отдалённые голоса становились всё громче, и уже не было никакого сомнения, что это свои. Георгий Никитич вышел на середину дороги и быстрым шагом направился в их сторону. Через мгновение из-за заводских строений навстречу ему вышли несколько солдат. Заметив его, тут же взяли на прицел и крикнули: «Стой! Кто идёт?»

Холостяков догадался, что его морскую форму в темноте можно спутать с немецкой, поэтому не задерживаясь представился. Он сразу понял, что имеет дело с передовым охранением крупной воинской части, развернувшейся походным строем на марше к линии фронта, и потому настроенной решительно.

К нему приблизился румяный голубоглазый старшина и доложил:

– Триста пятый отдельный батальон морской пехоты, – и, присмотревшись к его нашивкам, плохо различимым в темноте, добавил:

– Товарищ капитан первого ранга.

Георгий Никитич был наслышан о доблести этого батальона, который отличился в тяжелейших боях на Тамани и последним покинул обречённый полуостров.

– Командира ко мне! – приказал он, ожидая увидеть своего знакомого – коренастого, крепко сложённого майора Цезаря Куникова.

– Капитан Богословский, – доложил подбежавший рослый моряк с холодными голубыми глазами и пышной шевелюрой зачёсанных назад тёмных волос.

– А где Куников? – удивился Холостяков.

– В госпитале, ранен… – ответил капитан. – Я принял командование батальоном несколько часов назад для выполнения приказа заместителя командующего Новороссийским оборонительным районом Горшкова.

Расспросив капитана подробнее, Георгий Никитич выяснил, что батальону приказано занять оборону в Мефодиевке и держать её до прихода подкрепления из Поти и Батуми в Геленджик.