Последний тамплиер - страница 11

«Вот оно», — подумал Бруньоне.

Вот что не давало ему покоя. В самом деле, зачем грабителям изображать рыцарей Храма? Или они, задумав маскарад, натянули первое, что оказалось под рукой? Или в появлении четырех всадников кроется более глубокий и, может быть, зловещий смысл?

— Что такое многодисковый механический шифратор?

Бруньоне вскинул голову. Вопрос задал старейший из присутствующих кардиналов.

— Много?.. — переспросил Бруньоне.

Старик близоруко всматривался в распечатку рапорта.

— Экспонат 129, — прочел он вслух. — Шестнадцатый век. Многодисковый механический шифратор. Номер в каталоге — 1098. Впервые слышу. Что это такое?

Бруньоне сделал вид, будто просматривает лежавшие перед ним страницы — переданный по электронной почте список похищенного. Его снова охватил озноб — тот же озноб он ощутил, впервые взглянув на этот список. Сохраняя бесстрастное выражение лица, не поднимая головы, он мельком оглядел сидящих. Никто не ответил старику. Да и откуда им знать?

Отложив листок, Бруньоне откинулся на спинку кресла.

— Что бы это ни было, — равнодушно проговорил он, — оно в руках бандитов, — и, взглянув на Риенци, чуть наклонил голову. — Пожалуйста, возьмите на себя труд держать нас в курсе дела. Свяжитесь с полицией и попросите их информировать нас о ходе расследования.

— С ФБР, а не с полицией, — поправил Риенци.

Бруньоне поднял бровь.

— Американское правительство очень серьезно отнеслось к делу, — подтвердил Риенци.

— Как и следовало, — буркнул со своего конца стола старик.

Бруньоне с удовольствием отметил, что тот уже забыл о механизме.

— Совершенно верно, — продолжал Риенци. — Меня заверили, что делается все возможное.

Бруньоне кивнул и жестом предложил Риенци вести совещание, взглядом показав: закругляйтесь.

К Мауро Бруньоне всегда относились уважительно. Он знал, что одна из причин тому — его внешность. Если бы не облачение, он выглядел бы обычным здоровенным, широкоплечим калабрийским крестьянином, каким и остался бы, не призови его более полувека назад Церковь. Его простецкий вид и соответствующие манеры, сознательно выработанные за много лет, поначалу обезоруживали собеседника, внушая мысль, что он имеет дело с простым служителем Божьим. Таким он и был, но люди, узнав о его сане, часто приходили к выводу, что имеют дело с манипулятором и интриганом. Он не был ни манипулятором, ни интриганом, но никого не пытался разубедить. Но иногда полезно держать людей в напряжении, хотя, по правде сказать, это тоже своего рода манипуляция.

Десять минут спустя Риенци выполнил его просьбу.

Когда кардиналы потянулись к дверям, Бруньоне покинул помещение через боковой выход и прошел по коридору к лестнице, которая вывела его во внутренний двор. Пройдя по галерее мимо бельведера и легендарной статуи Аполлона, он вошел в здание, где размещалась часть огромной библиотеки: «Archivio Segreto Vaticano» — тайный архив Ватикана.

Собственно говоря, архив был не таким уж тайным. Большая его часть с 1998 года была открыта для посещений учеными и исследователями, и теоретически они имели доступ к его тщательно охраняемым сокровищам. Уже известно, что на его полках протяженностью в сорок миль хранятся рукописный протокол судебного процесса над Галилеем и прошение короля Генриха VIII о признании его брака недействительным.

Но никому из посторонних не было хода туда, куда направлялся сейчас Бруньоне.

Не потрудившись поприветствовать библиотекарей и исследователей, работавших в пыльных залах, он тихо прошел в глубь огромного темного хранилища. Спустился по узкой винтовой лестнице и оказался в тесной прихожей, где перед резной дубовой дверью застыли часовые швейцарской гвардии. Повинуясь короткому кивку пожилого священника, один из стражей набрал на кодовом замке нужный шифр и впустил его внутрь. Щелчок механизма гулко отозвался в шахте каменной лестницы. Не глядя на часовых, Бруньоне вступил в сводчатую крипту, и дверь за ним со скрипом закрылась.

Уверившись, что он один в похожей на пещеру камере, и дождавшись, пока глаза привыкнут к тусклому освещению, он прошел в летописный отдел. В крипте стояла звенящая тишина. Когда-то это смущало Бруньоне, но со временем он узнал, что в тишине растворяется почти неуловимый звук, исходящий от сложнейших кондиционеров, поддерживавших в помещении постоянную температуру и влажность. Разбираясь в каталоге, он чувствовал, как в искусственном сухом воздухе напрягаются мышцы. Бруньоне, по правде сказать, не любил заходить в крипту, но сейчас в этом была насущная необходимость. Его пальцы, перебиравшие карточки каталога, чуть вздрагивали. То, что он искал, не упоминалось ни в одном из открытых каталогов верхней коллекции, даже в указателе Гарампи — монументальном каталоге, содержащем почти миллион карточек практически на каждый экземпляр книжного собрания вплоть до восемнадцатого века. Но Бруньоне знал, где искать. Незадолго до смерти его наставник позаботился об этом.