Последний знаменный - страница 12

Среди прочего Цыси всегда мечтала о восстановлении Юаньминъюаня — легендарной летней резиденции, построенной императором Сяньлуном в нескольких милях к западу от Пекина. В Юаньминъюане когда-то высились изящно изукрашенные дворцы, изогнутые мосты нависали над тихой гладью вод и росли самые пышные в мире сады. Всю эту дивную красоту уничтожили британцы в 1861 году в отместку за жестокое обращение с их посланниками. Придя к власти, Цыси первым делом принялась изыскивать деньги для его восстановления. И тут принц Гун возглавил в Верховном совете борьбу против данного предприятия под тем предлогом, что деньги гораздо больше нужны для других целей. Цыси пришлось признать поражение, и тогда она стала искать поддержки в доме Цинов и нашла ее в лице младшего брата Гуна, принца Цюня — юноши с вечно заспанной физиономией. Она даже подыскала для него жену — свою младшую сестру, таким образом приближая императорскую семью к орбите собственных интересов. Она и Гун ссорились, иногда сильно. Говорят, один раз она даже была вынуждена выпроводить своего бывшего соратника из личных апартаментов силой.

С тех пор они вроде бы помирились, но Ли отказывался верить, что Гун мог без высочайшего одобрения принять решение развязать французам руки в обширном регионе Юго-Восточной Азии, куда входили древние королевства Вьетнам, Лаос и Камбоджа.

— Кстати, ваше превосходительство, — рискнул он заметить, — такое решение должна одобрить вдовствующая императрица.

Принц Гун мрачно усмехнулся:

— Вы имеете в виду императрицу Цыси, не так ли, маршал? Ведь Цыань редко занимается государственными делами. Тогда у вас будет оправдание в виде подписей императриц. Однако в настоящий момент они заняты — его величество собираются женить.

Вдовствующие императрицы сошлись вместе, чтобы опросить девушек, которых должны были сейчас к ним вывести. Девушек отобрали немного, потому что только дочери самых сановных и богатых маньчжурских мандаринов имели привилегию претендовать на высшую награду для маньчжурской женщины — стать наложницей императора, с последующей перспективой быть избранной императрицей.

Прием спланировала и организовала Цыси. Она прекрасно знала, что, будь правила настолько строги двадцать лет назад, ее бы здесь сейчас не было: ее отец не только был «пустым местом», но также обесчестил себя бегством из южной провинции Аньхой, где служил управляющим до прихода тайпинов. Но хотя в 1852 году империю расшатывали многочисленные восстания, император Сяньфэн и его мать безмятежно восседали на Троне Дракона. Сегодня Цыси окружало слишком много врагов, нажитых ею самой вследствие ее высокомерной решимости править от имени сына. Она нуждалась в постоянной поддержке грандов, которые в самом начале привели ее к власти. Унижение, испытанное ею после отказа выделить деньги на восстановление Юаньминъюаня, было не первым. Всего двумя годами ранее ей тоже пришлось уступить и дать согласие на казнь близкого ей евнуха, который, будучи направленным с миссией на юг, пытался командовать там наместником императора, за что и был обезглавлен. Теперь единственную надежду сохранить свое положение Цыси связывала с поддержкой со стороны собственного сына, который по возрасту вскоре вступал на престол.

Двенадцать девушек по очереди предстали перед императрицами и Чжан Цзинем. Это своеобразное испытание происходила в отдаленной от залы для аудиенций комнате. Девушкам пришлось отвечать на вопросы по китайской истории и искусству, цитировать наизусть классиков, затем они раздевались донага, и Чжан Цзинь под присмотром императриц выискивал у них изъяны.

Цыси вспомнилось ее собственное представление, как ее саму опрашивали и осматривали. Тогда на постель императора претендовали шестьдесят девушек, а отобрано было двадцать семь. Она оказалась последней, а Нюхуру — первой. Да, размышляла Цыси, возможно, Нюхуру по-прежнему остается первой леди империи, но она-то теперь стала второй.

Порядок экзамена имел целью не просто выявить изъяны либо определить образованность и физическое совершенство. В ходе осмотра по ее реакции определялся характер девушки. Большинство из них казались подходящими для своей роли. Цыси вспомнила, что ее старшая сестра от страха потеряла рассудок и поэтому лишилась всех шансов, в то время как она сама не только смело и уверенно ответила на все вопросы, но и перенесла ощупывания своего тела тогдашним старшим евнухом с легким румянцем стыдливости.