Последняя акция - страница 12

— Мы разберемся, где ему место, — вновь улыбнулся следователь.

Второй вопрос оказался куда сложнее — о люке знали все, кто присутствовал на репетициях, а если учесть то впечатление, какое производил трюк, и болтливость девчонок, — то практически знал весь лагерь. А могло ли это просочиться за пределы лагеря? Руководители задумались. В эти дни в город ездила только Тренина, она клялась, что никому об этом не говорила.

— Кого интересует какой-то люк в самодеятельном спектакле? — Лариса произнесла эту фразу в сердцах, и Миша с интересом посмотрел на хоровичку. «Какой огонь в глазах!»

— Ну, хорошо, — согласился Жданов. — А девочки, например, не могли рассказать родителям?

— Каким родителям? — махнула рукой Лариса, и по ее виду было понятно, что следователь сморозил чушь. — В нашем лагере не приняты «родительские дни», — объяснила она. — Родители могут, конечно, приехать и даже заночевать. У нас есть два коттеджа для гостей, но пока я что-то не видела ни одного родителя!

— А могли приехать к девочке и переговорить с ней без вашего ведома?

— Все возможно. — Тренина задумалась. — Но об этом наверняка знали бы девчонки, живущие с ней в одном коттедже.

— А мы их еще не спрашивали, — не переставал улыбаться Жданов.

— Давайте спросим.

— А может, сначала пойдем пообедаем? — предложила Элла Валентиновна, протирая запотевшие от волнения очки. — У нас тут все по часам.

Жданова увели в столовую, а Миша под предлогом перекура задержал Соболева.

— Эту самую… Ларису… ты давно знаешь?

— Лет двенадцать, — сознался Юра, а Миша присвистнул.

— Тоже по комсомолу? Кем же она могла быть в комсомоле?

— Что ты так удивляешься? Кого только не было в комсомоле! Даже такой простофиля, как я, и то пять лет проработал! А Лара у нас в райкоме сидела инструктором по культуре. В молодости, кстати, была совсем неинтересной — не то что сейчас! — Юра подумал немного и добавил: — Если ты спрашиваешь в связи с Маликовой, то Лариса вряд ли ее знает. Она ушла из райкома за год до прихода Ольги.

— А Галка знает Маликову?

— Дай подумать.

И уже в столовой за порцией горохового супа Юра все расставил по местам:

— Буслаева знает Ольгу, но, думаю, близко с ней не знакома.

Он замолчал, потому что увидел, как в столовую вбежала взволнованная Ленка и быстро начала искать кого-то глазами.

Запыхавшись, она подошла к их столику и, стоя с выпученными глазами, по всей видимости, не знала, с чего начать.

— Что с тобой? — спросил ее Соболев.

— Вот. — Она разжала свой маленький кулачок, и на стол упала скомканная бумажка.

— Что это? — не понимал Юра.

— Я нашла у Ксюши в шортах. Я только хотела сложить поаккуратней ее вещи, а то она разбросала их по всей комнате… А это выпало… — Ленка густо покраснела — не научилась еще врать.

Блюм взял в руки бумажку и прочитал вслух:

— «Буду ждать тебя у сарая в половине десятого. Дед Мороз».

Ребята Жданова тоже даром время не теряли.

Один из дачников видел в пятницу вечером, около десяти часов, как со стороны лагеря по проселочной дороге на высокой скорости ехал черный джип. Или темно-синий, он точно, не уверен, потому что смеркалось. Его удивило, что джип направлялся в сторону деревни, а не в сторону города. Он еще сказал вслух: «Какие, однако, у деревенских машины!»

Пожалуй, это было единственным достижением минувшего дня, если не считать попыток Михаила Блюма поухаживать за Ларисой. Он взялся за дело основательно, как только Жданов с товарищами покинули лагерь, а Соболев отправился в свой коттедж досыпать.

Лариса давно так не веселилась в мужской компании. Ее муж, токарь первого разряда, слыл нелюдимом и был напрочь лишен чувства юмора. Впрочем, это не мешало ей хвастаться перед подругами своим счастливым браком и отстаивать союз пролетариата и интеллигенции. А что до Юрки Соболева, то раньше с ним было куда интереснее. На какой-нибудь семинарской тусовке они могли пьянствовать до утра и болтать о всякой ерунде. Теперь он стал угрюмым и малоразговорчивым.

Блюм представлялся ей существом довольно несуразным, и в то же время она чувствовала в нем что-то настоящее, надежное, мужское. И это только добавляло любопытства.