Капитан Капут нетерпеливо улыбался, Пак Перезвяк дремал, но что пугало чародея, так это разочарование в безжалостных глазах Молли Грю. Внезапный гнев заставил его рассмеяться. Он уронил на землю семь вращавшихся шариков, которые становились, пока он ими жонглировал, все более яркими (в удачные вечера они загорались), махнул рукой на свое ненавистное ремесло и зажмурился. «Делай, что хочешь, – прошептал он магии. – Делай, что хочешь».
Вздох ее прокатился по телу Шмендрика, начавшись в каком-то укромном месте – в лопатке, быть может, или в мозгу берцовой кости. Сердце наполнилось и напряглось, как парус, и что-то зашевелилось в волшебнике с уверенностью, какой он никогда не знал. Оно говорило его голосом, повелительно. Ослабев от новой силы, он упал на колени и стал ждать, когда вновь обратится в Шмендрика.
Интересно, что же я сделал? Ведь что-то я сделал.
Шмендрик открыл глаза. Разбойники большей частью посмеивались и постукивали себя пальцами по вискам, радуясь случаю понасмехаться над ним. Капитан Капут встал, спеша объявить эту часть развлекательной программы оконченной. И тут Молли Грю вскрикнула негромким дрожащим голосом, и все повернулись, чтобы увидеть то, что увидела она. На поляну вышел мужчина.
Одет он был в зеленое, если не считать коричневого колета и косо сидевшей на голове коричневой же шапочки с куликовым пером. Высокий, слишком высокий для живого человека: свисавший с его плеча огромный лук был так же длинен, как Пак Перезвяк, а стрелы этого лука сгодились бы Капитану Капуту в копья и дубины. Не обратив никакого внимания на замерших у костра оборванцев, он прошел по освещенному месту и сгинул, и никто не услышал ни дыхания его, ни поступи.
За ним появились другие, по одному, по двое, некоторые беседовали, многие смеялись, но все беззвучно. Все несли длинные луки и одеты были в зеленое – кроме одного, багряного с головы до пят, и другого, облаченного в коричневую монашью рясу, с сандалиями на ногах и веревочной опояской, которая стягивала его огромный живот. Один из них играл, проходя, на лютне и безмолвно пел.
– Алан из Лощины, – это закричал неотесанный Вилли Кроткий. – Посмотри, что я придумал.
Текст предоставлен ООО "Литрес".