Последствия старых ошибок - страница 24

Я был уверен — эрцог знает, кто заказал мою голову алайцам. Но он никогда не скажет. А выбить из него это невозможно. При необходимости такие, как он могли полностью отключать определённые отделы мозга. Отрезанные от кровоснабжения — эти участки гибли в считанные минуты. И информация гибла вместе с ними. В империи знали только один способ разговора с эрцогами — вскрыть череп, как консервную банку. Да и то — вскрывать нужно было максимально быстро, пока обладатель черепа не успел разрушить свой собственный мозг.

Бризо тем временем продолжал сереть лицом. С чего бы это, интересно?

— Я могу узнать, что всё–таки твои люди делали на Плайте? — спросил я эрцога.

Тот удивился.

— Это ещё зачем? Или тебе что–нибудь посерьёзнее бича предложить, дурак настырный?

— Я не понимаю, — сказал я просто и без вызова. — Зачем жечь собственную планету? Откуда здесь алайцы? Боюсь, если ты отпустишь меня, я всё равно влезу снова. Потому, что я был достаточно близко от планеты. Это невыносимое ощущение, смотреть и слушать, как она кричит от ужаса… Что же вы делаете?

Эрцог помолчал. Поморщился, словно вспоминая что–то.

— А ты бы мог и сам догадаться. Раз способен чувствовать, что мешает тебе сообразить, зачем в таком деле нужны алайские корабли? Кого ещё на такое пошлёшь?

— Но зачем?

— Ладно. Только в общих чертах. Примерно то, что знает и Бризо. И ты убираешься отсюда.

— Смотря, что я узнаю.

— Ты с кем так говоришь, мальчишка!

Эрцог поднялся и уставился на меня. Но вызова я не принял. Я расфокусировал взгляд и ушёл за него. Потом вообще опустил голову, чтобы не смотреть на Локьё. Я чувствовал, что нам не время сейчас ссориться.

Не знаю, о чём он думал, но он сел, наконец.

— Ладно, Хэд с тобой, — выдохнул он. — Когда ты ещё не родился, мы воевали с хаттами. Ты в курсе?

Я кивнул. Историю войн я знал гораздо лучше истории цивилизации.

— Помнишь, в чём состояла проблема? Хатты были довольно странными гибридами машин и живой плоти. И, если в космосе подбитый корабль не давал шансов ни нам, ни им, то на своих планетах оборону они занимали намертво. Тогда мы взялись за разработку биологического оружия. Этакой помеси вирусов и бактерий, которые разрушающе действовали бы и на механические части хаттов, и на их живую плоть. Был создан жуткий и очень агрессивный технобиологический гибрид. Применение этого «оружия» хранилось в строжайшей тайне. В дэпы это не попало вообще, но, учитывая неисповедимость путей разведки, твои старшие друзья могут знать об этом кое–что.

— Я — нет.

— Вижу. После войны заводы–лаборатории, производившие вирусы, были законсервированы. Но не всех это устраивало. Недавно я узнал, что получено разрешение на расконсервацию … По стечению обстоятельств, производство велось именно здесь, на Плайте. Теперь тебе всё понятно?

— И вы стали играть против своих?

— Я был среди тех, кто применял биологическое оружие против хаттов. А эти, зеленомордые, просто не знают, с чем имеют дело. Начинка вирусов, переориентированная на гуманоидов, вызовет такие последствия, что мало не покажется никому. Доволен теперь?

— Из–за меня вы уничтожили не все заводы?

— Именно так. И времени всё меньше. А алайский корабль у меня остался только один.

— А если планета не справится с последствиями ударов из космоса?

— Значит, не справится. Иногда разумнее потерять одну планету, чем двести.

— Так тоже нельзя.

— А ты что предлагаешь?

Я задумался, машинально обвёл глазами каюту и увидел, что Бризо лежит головой на столе, и изо рта у него течёт что–то зеленоватое.

— Эрцог! — сказал я, но он и сам уже увидел, и нажал кнопку коммуникатора, вызывая медиков.

Прибежали трое наших, не алайских. Рысью. Скорее всего — из личной обслуги Локьё. Но привести Бризо в чувство они не смогли и утащили его в медблок.

— Не кстати, — сказал эрцог. — Чай, йилан? Только не ври, я же слышу, что у тебя в горле скребёт. Велели не пить ничего у меня?

Я кивнул.

— Да, я хорошо переношу большинство известных ядов. Но травить тебя не буду пока. Стоило спасать… Ну?

— Йилан, если можно.

Эрцог сам, не вызывая никого, заварил и разлил напиток.