Последыш IV Непростые будни феодала - страница 49
К счастью, это продолжалось относительно недолго. Минуту, максимум – две. А потом сознание Бармина справилось с нагрузкой, и он разом сбросил с себя охватившее его было состояние «отупения».
- Все! – сказал он, с трудом выталкивая из горла первые слова. – Все, Хельга! Угомонись! Я… Я жив, и я не… Я не спятил. Я просто…
«Я просто что? – спросил он себя, постепенно приходя в норму. – Оглушен? Раздавлен? Мешком пыльным ударен по голове?»
- Я в норме, - сказал вслух. – Плесни мне чего-нибудь. Неважно чего, но покрепче.
Он сел на козетку в изножье кровати и стал охлопывать карманы в поисках сигарет, но, разумеется, ничего там не нашел, потому что уже с месяц, как перестал брать их с собой.
- Не помню, - сказал он, поморщившись, - здесь есть где-нибудь сигареты?
- У меня есть, - ответила Ольга, не оборачиваясь, она как раз наливала ему что-то в хрустальный стакан. – Но ты такие не куришь. Они ментоловые.
Ментоловые сигареты он, и в самом деле, не курил. Не любил, что в прошлой жизни, что в нынешней.
- Тогда кликни Марфу, - предложил он устало. – Она принесет.
Марфа Подосенкова происходила из семьи потомственных слуг графов Менгденов. У Ингвара, она работала за честь и за деньги, взяв на себя деликатную роль комнатной служанки в его апартаментах, где кроме самого графа все время крутились его женщины.
В результате, и сигарета нашлась, и коньяк плескался в стакане. Бармин сделал несколько сильных глотков, закурил, затянулся, выдохнул дым, и только тогда Ольга нарушила тишину.
- Что-то случилось?
- Ко мне дед приходил…
- Какой дед? – не поняла женщина.
- Мой дед Карл, - пояснил Бармин.
- Карл Менгден?
- Он самый. – Ингвар сделал еще одну затяжку и снова отпил из стакана.
- Но он же…
- Умер, - кивнул он жене. – Из Валгаллы приходил.
- Это не шутка? – нахмурилась Ольга.
- Такими вещами не шутят, - покачал головой Бармин.
Повисло многозначительное молчание. Пауза, глоток-другой коньяка, еще пара затяжек.
- Очень устал, - признался он наконец. – Никогда не думал, что так может случиться. Вот буквально все силы ушли.
«Наверное, Гамлету тоже было плохо после встречи с тенью отца».
Самому Бармину было, именно что, плохо. И никак не думалось, хотя подумать следовало о многом: и о Силе, и о Мести. Но, похоже, думанье следовало отложить до утра.
- Который час? – спросил он вслух.
- Десять.
Значит, все про все заняло какую-то минуту. Минута в нигде и никогда, а чувствовал он себя так, словно, товарняк в одиночку разгружал.
- Хочешь, чтобы я ушла?
- Да, нет, - покачал он головой. – Оставайся. Но…
Ингвар имел в виду, что не уверен, что сможет соответствовать «высоким идеалам» их отношений, но не договорил. Смутился. И однако же Ольга все поняла правильно.
- Я не расстроюсь, - улыбнулась она Бармину. – Я понятливая. Ванну будешь принимать?
- Только если вместе с тобой, - попробовал улыбнуться Бармин.
Идея ванны ему понравилась. Горячая вода, обнаженная женщина на расстоянии вытянутой руки, - или, и вовсе, на твоих коленях, - и коньячок в плипорции были способны сотворить чудо. Ну или ему так пригрезилось. И кстати о грезах.
- Слушай, Хельги… А что если организовать не ванну, а баню? – спросил он, представив «образ результата».
- А ты дойдешь?
- Думаю, должен.
- Ну, тогда я прикажу Марфе… Но это возьмет время, как ты понимаешь.
- Вот и хорошо, - кивнул Бармин. – Плесни мне еще коньяка, и я пойду пока приму душ. Заодно потренируюсь в ходьбе ногами.
- Ну-ну… - и она оставила его один на один с задачей пройти полтора десятка метров.
Впрочем, вернулась Ольга гораздо быстрее, чем можно было ожидать. Бармин едва успел доплестись до ванной комнаты, стащил с себя одежду, - комнатного лакея он отправил восвояси, чтобы не отсвечивал, - и встал под душ, пустив воду. А она уже тут как тут, появляется где-то за спиной и задает вполне очевидный в их случае вопрос:
- Ты как?
- Уже лучше.
- Спинку потереть?
- Сам справлюсь.
- Тогда я оставлю тебя, Инг, на пару минут, надо бы к себе зайти, распорядиться о белье и платье на после бани.
- Иди и ни о чем не волнуйся! – не оборачиваясь, махнул рукой Ингвар.
Он все еще был слаб, - голова пустая и ноги ватные, - но уже совсем не так, как, скажем, десять минут назад. «Отдышался» немного. Стал потихоньку приходить в себя. Так и стоял, ни о чем не думая, под горячими струями, потом включил холодный циркулярный душ, выбрав при этом самый жесткий из всех возможных режим. Тонкие и острые, как вязальные спицы, водяные струи ударили сразу со всех сторон, вызвав резкий выброс адреналина и мгновенное «прояснение» в глазах. Кровь закипела, дыхание сбилось, но зато голова очистилась и в мышцах, вроде бы, прибавилось сил, хотя идти вниз, к алтарному залу он все еще не мог. Да и не хотел пока, если честно. Хотелось прежде все обдумать услышанные от деда слова, если конечно это, и в самом деле был дед, и кое-что почитать на эту тему. Например, о князе Нетшине и о том, каким боком он вообще оказался причастен к истории несостоявшегося мятежа. Вот тогда, - скорее всего, не сегодня и даже не завтра, - он и пойдет за «спудом» и «Родовой книгой». Слишком серьезное это дело, чтобы ломиться напролом.