Последыш IV Непростые будни феодала - страница 55
Закончив с документами, приготовленными на утро, Ингвар сделал короткий перерыв, походил по кабинету, размялся, напрягая разные мышечные группы, покрутил руками, поприседал, но перерыв, увы, закончился слишком быстро, и, вернувшись за стол, Бармин перешел к следующему «неотложному» делу.
В полдень, а вернее, в 12:15 по Пулково, у Ингвара состоялась весьма важная беседа, посвященная довольно-таки деликатному, если не сказать щекотливому, вопросу. Встречу с капитаном Хайвом в миру Егором Степановичем Вогт-Аржениковым он инициировал сам, поскольку тот числился в списке подавших прошение о поступление на службу к графу Менгдену и подходил для целей Бармина по всем статьям. Хайв - означает на норне «куница», и Бармин, узнав об этой кличке-псевдониме, решил, что, скорее всего, это был позывной, причем не из новых, а оставшийся Егору Степановичу с тех давних пор, когда тот служил во Франкском иностранном легионе, куда исторически вербовалось довольно много говоривших на норне[5] русских северян, балтийских варягов и шведских викингов. Но дело, разумеется, не в псевдониме, а в том, что этот крепкий хорошо натренированный пятидесятилетний мужчина, «отбарабанив» семь лет на службе у заносчивых без всякого на то повода франков, ушел на вольные хлеба. Сформировал из новгородских повольников[6] отряд и в течении пятнадцати лет работал по найму, в основном, в африканских и южно-американских колониях и местных полусостоявшихся государствах. По данным, собранным на него, Ией Злобиной и ее людьми, сначала у Вогт-Арженикова была всего лишь тактическая разведывательная группа, - ну или отделение, если использовать стандартный термин, - состоявшая из семи первоклассных бойцов, но уже под конец наемнической карьеры под командованием капитана Хайва находилась полноценная разведывательно-штурмовая рота. Из других интересных фактов его биографии вызывало интерес то, что по происхождению Вогт-Аржеников являлся великорусским дворянином – исходно относясь к так называемым сынам боярским[7], - и имел близкородственные связи, как с Балтийскими, так и Приладожскими Менгденами. Вместе с ними, к слову сказать, он прилетел полтора месяца назад на помощь Ингвару - в последнюю по времени большую войну, - и показал себя отличным бойцом и командиром, сражаясь против ростовчан в районе Устюжны.
- Здравствуйте, Ваша Светлость[8], - вежливо поклонился высокий крепкого сложения мужчина, войдя в кабинет Бармина.
- Здравствуйте, Егор Степанович! – Встал из-за стола Ингвар.
Руку пожимать посетителю он не стал, но зато сразу же указал на кресло, поставленное перед его рабочим столом, предлагая сесть. Знак уважения, да еще какой.
«Таков уж я, - усмехнулся мысленно Бармин. – Демократ и либерал».
- Вы изъявили желание поступить ко мне на службу, - начал он сразу с главного, - я правильно понял?
- Да, - подтвердил Вогт-Аржеников, - это так.
- У вас богатый военный опыт, - продолжил Бармин, - но специального образования у вас нет.
- Все верно, Ваша Светлость, - посетитель был спокоен, не нервничал, не заискивал, не торопился что-либо объяснить, - если не считать разумеется, сержантскую школу и курсы разведчиков и командиров боевых машин пехоты.
- Но зато у вас есть высшее экономическое образование, - перешел Ингвар к следующему пункту программы.
- Бакалавриат из Сорбонны и Магистерская степень из Ниенского университета, - подтвердил мужчина.
- Однако по этой специальности вы никогда не работали…
- Я играю на бирже, - чуть улыбнулся посетитель. – Понемногу, без фанатизма.
- И как? – поинтересовался Бармин. – Выходит?
- В среднем, остаюсь в плюсе, хотя, видит бог, звезд с неба я в этом деле не хватаю.
- Вы православный? – зацепился Ингвар за упоминание бога в единственном числе.
- Чисто формально, - разъяснил Вогт-Аржеников свою позицию. – Я не атеист, но все-таки веду чисто секулярный образ жизни.
- Знаете четыре языка.
- Пять, на самом деле, но по-испански только говорю. Читаю, разумеется, все-таки франкофон[9], как ни говори. Но по факту, лучше считать меня в отношении испанского языка неграмотным.