Последыш. Том I и II - страница 23

— Вполне! — кивнул Игорь. — Приятно познакомиться, Ваша Светлость[29]! Значит, вы мать моей матери Хельги. А что случилось с родней моего отца?

— Мы это обсудим несколько позже, — остановила его расспросы княгиня. — А сейчас позволь представить тебе твою тетушку, сестру твоей несчастной матери. Подойди к нам, Юлиана! Юлиана моя дочь и родная сестра твоей матери.

— Княгиня Холмская, — представилась женщина, подходя к своей матери, — Ульяна Михайловна.

«Значит, это не только мой казус, — покачал Бармин мысленно головой. — У них у всех по два имени. Одно на русский манер, а второе — то ли на немецкий, то ли на скандинавский. И еще, похоже, они действительно используют магию в косметических целях».

На вид этой женщине было лет двадцать пять-тридцать, а на самом деле ей, как показывал самый примитивный расчет, должно было быть где-то под пятьдесят. Возможно, сорок-сорок пять, но все-таки не тридцать. Тоже красивая, как и ее мать, — и какой, верно, была мать Ингвара, — но в гораздо меньшей степени скандинавка, какими их представляет себе массовое сознание. Одним словом, не блондинка, а брюнетка, да и черты лица какие-то другие.

— Очень приятно, Ваше Сиятельство! — вежливо поклонился Игорь своей вновь обретенной тетке. — Значит мою мать звали Ольгой Михайловной?

— Хельгой Михайловной, — поправила его бабушка. — Моего первого мужа звали Михаилом.

— Спасибо, за уточнение! — чуть улыбнулся в ответ Игорь.

Он не знал, в какую игру играют эти «ясновельможные» дамы, но, в любом случае, не собирался им подыгрывать.

«Сдержанность — лучшая политика» — решил он и не ошибся. Его реакция настолько встревожило княгиню, что она даже «опустилась» до объяснений.

— Если ты обижаешься на меня за то, что я не забрала тебя с острова раньше, то напрасно! При прошлом императоре это было невозможно, а Иван воссел на престол всего три месяца назад.

«Не дура, — отметил Бармин. — Настроение схватывает на раз!»

— А теперь позволь представить тебе твою кузину Ольгу, — сказала «старушка», подзывая к себе жестом третью женщину. — Ольга — дочь моего самого младшего двоюродного брата Бориса Глебовича Кашина.

Если бабка и тетка были просто красивыми женщинами, то кузина у Игоря оказалась писанной красавицей. Высокая, стройная, черноволосая и синеглазая она была потрясающе хороша. И это был тот редкий случай, когда женщина не должна напоминать мужчине, чтобы он смотрел ей в глаза. На самом деле, грудь у нее была высокая и полная, то есть, там действительно было на что посмотреть, особенно, если женщина не в зимнем шерстяном костюме, а в неглиже, а еще лучше без всего. Но у нее были такие дивные глаза, что от них трудно было отвести взгляд. Бармин, впрочем, даже не пытался.

— Здравствуйте, Ингвар! Рада знакомству! — голос у этой молодой женщины, был под стать всему остальному. Красивый голос.

— Рад знакомству, Ольга! — Он все-таки отвел взгляд, переключившись на свою бабушку. — Ваша Светлость, может быть, предложите мне что-нибудь перекусить с дороги, и мы продолжим нашу беседу за столом?

— Да, — чуть прищурилась женщина, отвечая на его выпад. — Разумеется, прошу к столу. Эй кто-нибудь! Проводите графа умыться с дороги!

И добавила вполголоса, скорее себе, чем кому-нибудь еще:

— Умеешь ты, внучек, поставить других в неловкое положение. Но оно и к лучшему. Значит, не полный тюфяк!

Сказано, вроде бы, с одобрением, но Бармину не понравилась интонация княгини.

Обед подали в половине четвертого, что, скорее всего, являлось вопиющим нарушением протокола, но, по-видимому, княгиня Кемская приняла во внимание неординарность сложившейся ситуации. Все-таки ее внук только-что — буквально, сейчас, в этот самый день, — вернулся из вечной ссылки и из жизни в посмертии, где являлся единственным выжившим на острове человеком. Игорь был этому только рад. Устал с дороги, проголодался и был к тому же оглушен водопадом новых впечатлений. Ему срочно требовались калории, — и побольше, — и некая пауза, чтобы собраться с мыслями. И он ее, эту паузу, получил, поскольку разговаривать за обедом о делах — моветон