Решительно открыв дверцу, я вышел, в багажнике нашел фонарь и осветил обочину, кювет, заросли кустарника… Там, на самой границе света и тьмы, мелькнуло что-то… Присмотревшись внимательнее, я вздрогнул: неподвижная фигурка в наброшенном на плечи мужском пиджаке лежала под чахлым деревцем, не подавая признаков жизни!
— Э-эй!
Без толку. Я полез в машину за мобильником, вызывать полицию.
* * *
— Не ночка, а черти что! — усатый оперативник нервно закурил, наблюдая, как носилки с телом грузят в «Скорую», — Сначала зверски убивают главного подозреваемого по десятку дел, а теперь вот это — неизвестный труп… Черт тебя дернул тут по нужде останавливаться…
Я развел руками, а потом спросил как можно более небрежно:
— А что за убийство?
— Сынок одного местного бонзы… Местный принц. Извращенец чертов, знакомился с девочками, предлагал покатать, а потом вытворял черти что… Погоди-ка! — лицо опера изменилось. — Эй, там! Погодите!
Он быстрыми шагами пересек расстояние до «Скорой» и о чем-то заговорил с судмедэкспертами.
А я постоял еще немного, а потом сел в машину.
— …мчится тихий огонек ее души… — пропел динамик, и я вздрогнул.