Постель и завтрак - страница 4
Она хихикнула и обняла его:
— К чему все это?
— Не поломай, пожалуйста эти цветы, они мне стоили целое состояние, — попросил Флориан. — Такие розы нельзя держать в воде, их нужно ставить в шампанское.
Он отметил стоимость поездки до Крайзберга в своем проездном билете:
— Еще двадцать таких поездок, и мне выдадут бесплатный билет до Шпандау.
— Отлично. — Изабелла подняла с платформы шприц. — Почему ты хочешь поехать в Шпандау?
— Ведь это там умер Герман Гессе?
— Подумаешь, какой-то старикашка, — она с хлопком выдернула из шприца поршень. — По-моему, все они одинаковые.
— Поблагодари своего бога за то, что я этого не знаю. И спасибо тебе, господи, что мне это все равно. Какой старикашка это сказал?
— Кажется, Рональд Рейган.
Они доехали до своей остановки и вышли. Изабелла заметила газетный киоск и вытащила свой маленький кошелек: «А черт, деньги кончились…» Флориан полез за своим бумажником, но Изабелла остановила его: «Нет, я придумала кое-что получше». Она скрылась за углом киоска, Флориан последовал за ней… Она скрылась за углом киоска, Флориан последовал за ней.
Загадочно улыбаясь, Изабелла задрала юбку, приоткрыв черный шелковый пояс с подвязками, усеянный полудрагоценными камнями. Запустив руку в левый чулок, она вытащила оттуда скомканную бумажку. Это была купюра в десять марок.
— Я знала, что у меня где-то еще должны быть деньги, — облегченно вздохнула Изабелла.
В киоске Изабелла купила номер «Берлинер Цайтунг» и пачку папирос. Они сбежали вниз по ступенькам и вышли на улицу.
— Ого! — воскликнула Изабелла, заглянув в газету, — Орал Робертс[2] взорвался.
— Как?
— Тут написано, что десять лет назад, во время компании по сбору пожертвований, кто-то выписал ему фальшивый чек. — Изабелла закурила папиросу, руки ее слегка дрожали. — Когда Робертс это обнаружил, он…
— Ты смотрела «Джима и Тэмми»?[3]
Когда Флориан смотрел этот фильм, он принял дозу, поэтому не был уверен, на самом ли деле лицо у Тэмми потекло. Он так и не понял, был ли тот эффект вызван дурманом или это был киношный трюк.
— У нас в Трансильвании нечасто показывают западные фильмы. Ну вот мы и пришли. — Изабелла отперла дверь, и они вошли в старинный многоквартирный дом.
В подъезде было темно и пыльно. С потолка свисала паутина. Флориан насчитал четыре лестничных пролета. Когда он поднялся на верхнюю площадку, Изабелла уже ждала его. Ее глаза сияли.
— О, милый, ты такой аппетитный!
Она обняла его и легонько укусила за мочку уха.
В квартире пахло ладаном. Голые стены облупились, пол был покрыт темными пятнами. На пыльном окне стояли захиревшие цветы. Изабелла оставила Флориана в комнате и выскользнула на кухню. Флориан присел на тахту, стоящую на потертом персидском ковре.
На журнальном столике красного дерева он обнаружил бутылку бренди и растрепанный пожелтевший номер «Ледиз Хоум Джорнел». «Вы страдаете солипсизмом? — гласила реклама. — На каждой нашей булочке лежит печать материальности. Покупайте только булочки фирмы «Хостесс», потому, что вы можете быть уверены, что они настоящие!»
Флориан налил себе коньяка.
В новых расклешенных брюках появилась Изабелла, неся шампанское и маринованную селедку. Она поставила поднос на журнальный столик и опустилась на тахту, прильнув к Флориану. Он прижал ее к себе.
— Какие у тебя красивые волосы.
— Чем они длиннее, тем медленнее растут, — прошептала Изабелла.
— Забавно. Я думал, что лишний вес должен быстрее вытягивать их из головы. — Он коснулся ее руки.
— Твое кольцо изменило цвет.
— Пойдем в постель, — выдохнула Изабелла, расстегивая рубашку.
У нее были маленькие груди с черными сосками. Флориан поднялся и неуверенно направился в спальню. Изабелла стянула с себя джинсы и пошла за ним.
Обои в спальне поразили Флориана. На них был узор из марихуаны и белены. Посреди комнаты стояла большая старая кровать на ножках с красным бархатным покрывалом. Изабелла подтолкнула Флориана, и он утонул в стеганом пуховом одеяле.
Флориан зарылся лицом в подушку. Изабелла нежно покусывала его за шею. Флориан повернулся и укусил ее в спину. Изабелла глубоко вздохнула и запустила зубы ему в плечо.