Посвисти для нас

Annotation

Изнуренный жизнью бизнесмен Одзу встречает в поезде знакомого по шкальным временам. Эта встреча заставляет Одзу вспомнить о своем юношестве, военных годах и дружбе с эксцентричным Хирамэ. То были для Одзу годы идеализма и веры в человека. Теперь же сын Одзу, начинающий врач-онколог, готов ради карьеры и уютной жизни пойти на любые хитрости и интриги, даже если на кону — человеческая жизнь.

Сюсаку Эндо, классик японской литературы, обладатель престижных литературных наград, несколько раз номинировавшийся на Нобелевскую премию, написал остросоциальную драму о разрыве поколений. Впервые на русском языке!

СЮСАКУ ЭНДО

Пролог

Школа Нада

Мужчины и женщины с семи лет вместе не садятся[10]

Сын

Как ни скрывал я…[18]

Сближение

Выпуск

Женщина

Новый сотрудник

Фотография

Война

Эксперимент

Авторучка

Новый препарат

Свист

Победа

notes

1

2

3

4

5

6

7

8

9

10

11

12

13

14

15

16

17

18

19

20

21

22

23

24

25

26

27

28

29

30

31

32

33

34

35

36

37

38

39

40

41

42

43

СЮСАКУ ЭНДО

ПОСВИСТИ ДЛЯ НАС

Пролог

— Извините…

Одзу медленно открыл глаза.

Он ехал в синкансэне^>[1] и не заметил, как задремал. Грустное зимнее солнце проливало свой свет на свинцовую поверхность озера Хаманако, по которой скользило несколько маломерных суденышек.

— Извините…

Обращавшийся к Одзу мужчина смотрел приветливо и дружелюбно.

— Одзу-сан?! Это не вы, случаем?

— Ну да.

Моргая спросонья, Одзу пытался сообразить, кто бы это мог быть.

С годами он стал очень забывчив. Бывало, его вдруг кто-то окликал. Он понимал, что лицо этого человека знакомо — когда-то встречались, но вспомнить имя и какое он имеет к нему отношение никак не мог. Такое стало происходить с ним часто.

— Я Уэда. Неужели не помнишь? — Мужчина был озадачен. — Мы вместе учились в Наде… Уэда.

— A-а… Ну как же, как же… — вырвалось у Одзу, хотя фамилия Уэда ему ни о чем не говорила и лица его он не мог вспомнить.

— Иду в буфет, прохожу по вагону и вот — пожалуйста! Думаю: где-то я его видел. Сижу, жую — и вдруг вспоминаю. Правда, мы были в разных классах…

— Надо же…

— Да мы же с тобой в одной комнате жили, когда на экскурсию от школы ездили. — Уэда очень хотел, чтобы Одзу его вспомнил. — Ты тогда еще кошелек потерял.

— Я?

— Ну да. Мы все его искали. Из-за этого поздно выехали, а Крысеныш разозлился страшно.

Уэда подвинулся, пропуская следовавшую в туалет женщину, и положил руку на плечо Одзу.

— Крысеныш… Вспомнил! Учитель физкультуры…

Да, так оно и было. На сухих губах Одзу наконец появилась улыбка — и довольная, и горькая одновременно. Крысеныш. Учитель физкультуры. Ученики дали ему это прозвище, потому что лицом он был вылитая крыса, выглядывавшая из норы.

— И чем он теперь занимается?

— Ой! Разве ты не знаешь? Он на войне погиб. В Китае.

— Вот как… — Одзу вздохнул. — Я уже давно никого из наших учителей не видел.

— А на встречи выпускников ходишь?

— Нет. Мне и приглашений не присылают.

— Ну, это никуда не годится. — Уэда внимательно посмотрел на Одзу. — Значит, ты выпал из списка. Я скажу там кому надо. Дай мне твою визитку.

Поезд миновал Хаманако. Из фабричных труб медленно поднимался дым, вдалеке выстроились жилые кварталы, белевшие под послеполуденным солнцем.

— Сейчас Нада совсем не та, что в наши дни, теперь там одни таланты обучаются.

— Похоже на то. А в наше время брали даже тех, кого в другие школы не принимали.

Уэда должен был выходить в Нагое, поэтому отправился в свой вагон. А Одзу, рассматривая визитную карточку, которую ему дал однокашник, погрузился в воспоминания о событиях более чем тридцатилетней давности.

Да-а! Школа Нада…

Одзу даже не верилось, что он учился в такой школе.

Иногда до него доходили разговоры о школе, в журналах доводилось о ней читать. Все изменилось по сравнению с тем временем, когда он учился: похоже, теперь туда отбирали только самых способных. Она занимала первое место в стране по проценту поступающих в Токийский университет. Одзу слышал о родителях, которые специально переезжали в Хансин^>[2], чтобы только их дети учились в школе Нада.

— Поверить не могу, что ты учился в Нада, — не раз говорил раньше его сын.

— Почему это?

— С надовцами особо не потягаешься. Реально крутые ребята.