Потаённое окно, потаённый сад - страница 29
Ему повезло. Херб ответил бодрым голосом, в котором не было уже ни капли сонливости. Ну разве сегодня утром я по-прежнему не в ударе? — подумал Морт и усмехнулся, поёживаясь на холодном октябрьском ветру.
— Привет, Херб! Я звоню тебе из автомата с площади Аугуста. Мой развод завершился, мой дом в Дерри вчера ночью сгорел дотла, какой-то псих убил моего кота, и теперь он холоднее, чем пряжка на ремне землекопа, — словом, скучать мне не приходится.
Рейни даже не представлял себе, как абсурдно звучит перечисление свалившихся на него бед, пока не продекламировал их вслух и чуть сам над собой не рассмеялся. Боже, всё-таки здесь было ужасно холодно, что не так уж и плохо. Ведь это прочищает мозги!
— Морт? — осторожно переспросил Херб, будто заподозрил, что над ним хотят посмеяться.
— К вашим услугам.
— Что ты там говорил о своем доме?
— Я расскажу тебе обо всём, но только один раз. Если нужно, записывай, потому что я собираюсь вернуться в машину, прежде чем совершенно окоченею в этой телефонной будке.
Он начал с Джона Шутера и закончил вчерашним разговором с Эми.
Херб, который часто бывал в гостях у Морта и Эми (и который, как догадывался Морт, был совершенно обескуражен их разрывом), выразил удивление и соболезнование по поводу их дома. Он спросил, есть ли у Морта хоть малейшая идея о том, кто это сделал. Морт ответил, что нет.
— Ты подозреваешь этого Шутера? — спросил Херб. — Я понимаю, что кот был убит незадолго до твоего пробуждения, но…
— Думаю, что технически это было возможно, так что пока я не отбрасываю эту версию, — сказал Морт, — но я очень сомневаюсь, что это Шутер. У меня не укладывается в голове, что кто-то мог поджечь дом из двадцати четырёх комнат только для того, чтобы уничтожить журнал. И всё же это странная история. Понимаешь, Херб, он действительно верит, что я украл его рассказ. Он в этом ничуть не сомневается. Когда я сказал, что могу ему предъявить доказательство, он решил, что мне просто хочется потянуть время.
— Ты… ты ведь позвонил в полицию, не так ли?
— Да, я звонил сегодня утром, — сказал Морт, не уточняя, куда именно звонил.
Получилось, что и не соврал вовсе — ведь он действительно звонил сегодня утром Грегу Карстейерсу. Если бы Морт стал объяснять Хербу Грикмору, которого отчётливо представлял себе сидящим в гостиной своей нью-йоркской квартиры в аккуратных твидовых брюках и в рубашке с многочисленными застёжками, что собирается уладить это дело самостоятельно, агент вряд ли бы его понял.
Херб был хорошим другом, но жизнь воспринимал довольно стереотипно. Это был типичный Городской Цивилизованный Человек конца двадцатого века. Он принадлежал к тому сорту людей, которые верят в советы. К тому сорту людей, которые верят в пользу размышлений и готовы много размышлять. Он всегда был готов участвовать в дискуссии, если появлялся повод, и всегда был готов сослаться на Признанные Авторитеты, если повод не находился. Херб понимал, что иногда мужчина должен совершить какой-то мужественный поступок… но для него это было скорее похоже на фильмы с участием Сильвестра Сталлоне, чем на реальную жизнь.
— Что ж, правильно, — Херб облегчённо вздохнул. — Тебе и без этого психа хватает неприятностей. Что ты будешь делать, если они его найдут? Обвинишь в нарушении спокойствия?
— Постараюсь убедить его убраться отсюда подобру-поздорову.
Морт старательно поддерживал в себе состояние бодрого оптимизма, ничем не оправданного, но, несомненно, искреннего. Наверняка долго оно не продлится, а пока, размазывая манжетом пальто сопли по лицу, он продолжал улыбаться. Писатель уже забыл, как это приятно, когда твой целовальник растянут в улыбке.
— Как ты это сделаешь?
— Надеюсь, с твоей помощью. У тебя ведь есть папка моих работ, верно?
— Верно, но…
— Тогда мне нужно, чтобы ты нашёл в ней июньский номер «Журнала мистических историй Эллери Квина» за 1980 год. Тот, в котором был опубликован «Посевной сезон». Мой экземпляр сгорел в пожаре, поэтому…
— У меня его нет, — мягко перебил Херб.
— У тебя его нет? — Морт был обескуражен, этого он никак не ожидал. — Как нет?