Потаенные страхи - страница 43

В ответ раздавались только всхлипы и завывания. Молодой человек улыбнулся. В глазах снова потемнело. Актер зажмурился и прижал к себе Майю еще крепче. Как только отпустило, он заговорил как можно более ровным голосом.

— Май, послушай. Буря не закончится еще долго. Нужно вернуться в хижину. Там, ближе к выходу, уже безопасно. Только ни в коем случае не отпускай меня. Хорошо?

— Да, — девушка разжала руки и замерла, увидев свою левую ладонь.

Брюнет попытался аккуратно вытащить рубашку из девичьей руки, но актриса зажала ее и перевела на него испуганный взгляд.

— Повернись! — коротко бросила парню.

— Все нормально, ничего страшного.

Но рыжеволосая и слушать ничего не стала. Вскочила на ноги и в два шага обошла мужчину. Тот не стал противиться и сидел смирно. Взору актрисы открылась внушительная кровоточащая рана под правой лопаткой.

— О, Господи… Как ты еще рукой шевелить можешь? — шепотом спросила Майя.

Горин все же надел рубашку, поднялся с колен и ободряюще подмигнул ошарашенной спутнице.

Спуститься с площадки труда не составило. Актриса уже знала как и времени потратила немного. Андрей же застопорился. От внезапных головокружений, повторяющихся все чаще, он дважды терял равновесие и едва не сорвался. Майя это заметила и после того, как оба спустились на земную твердь, заставила опереться на нее. Под открытым небом уже актер держал актрису. Ветер был такой силы, что мог с легкостью сбить миниатюрную девушку с ног. Вот крыльцо, еще несколько шагов и они в безопасности.

Первой порог хижины переступила Майя. Вода струйками сбегала с волос и одежды. Девушка подошла к ковру, но не ступала на него, чтобы не намочить.

— Честно говоря, я уже не надеялась выбраться оттуда живой. И все благодаря тебе. — отдышавшись, проговорила рыжеволосая.

Вдруг что-то с грохотом бухнулось на пол. Майя стояла спиной к двери и боялась повернуться. Наступила давящая тишина.

— Пожалуйста… Пожалуйста, скажи что-нибудь, — взмолилась актриса. — Только не молчи!

Ответа не последовало. Она повернулась. На полу без сознания лежал Андрей. Майя подошла к мужчине, опустившись перед ним на колени. Погладив темно-каштановые волосы, огляделась по сторонам.

— Потерпи немного, я сейчас.

В домике был полумрак. Актриса начала искать аварийные лампы, о которых говорил Алан, аптечку и воду. Знать бы еще, где это все находилось…

Первым обыску подвергся дальний сундук. Он был заполнен всякой одеждой, но только мужской и одного размера. Позже она найдет, во что переодеться. Все же лучше, чем ходить в мокром.

В соседнем она нашла ящик с аварийными лампами. Включив сразу несколько, она быстро раскидала их по разным уголкам хижины. Получилось даже светло.

Открыв третий, она сразу же нашла все необходимые медикаменты, а также бинты, пластыри, ножницы и прочее.

Набрав все, что пригодится в первую очередь, актриса бросилась к молодому человеку. Так как он упал на живот, раздеть его было проблематично, да и долго. Поэтому рыжеволосая просто разрезала рубашку у него на спине. Рана все еще кровоточила. Девушка зажала ее чистым полотенцем, скрученным в тугой рулон.

«Рана слишком глубокая, сама кровоточить не перестанет. Как бы ещё заражение не схлопотал. Нужно зашивать…»

Страх одолевал сильнее. Актриса, выдохнув, решительно достала из аптечки иглу, нитку и пинцет. Продезинфицировала спиртовыми салфетками инструменты и промыла рану. Рука с иглой задержалась в паре сантиметров от кожи.

«Успокойся! Ты сможешь. Это все равно, что игрушку зашить. Давай же! Если не наложишь швы, будет плохо… Рана воспалился, пойдет заражение. Да он вообще умереть может!»

Девушка специально накручивала себя, чтобы страх за Андрея пересилил. Эта мысль сильно подстегнула Майю, и та начала медленно и аккуратно сшивать края раны.

«Как же ему должно быть больно!»

Вытирая слезы, она продолжала один за другим накладывать швы. Где-то в середине ее скрупулезной и напряженной работы, брюнет тихо застонал. Боль возвращала его в сознание. Каждый последующий прокол сопровождался слабым стоном.

— Потерпи. Потерпи еще немножко, — шептала Майя, продолжая шить. — Осталось совсем чуть-чуть.