Потаенные страхи - страница 45

стр.


— Так, та-а-ак и вот так… — приговаривала Майя, колдуя над пряным наваристым бульоном. — Будет вкусно-вкусно-вкусно…


Готовка всегда отвлекала ее от дурных мыслей и поднимала настроение.


— Нет! — донеслось сверху. Майя немного растерялась.

— П-почему? Мы сильно вымокли и переохладились. Горячий бульон — это как раз то, что нужно.

— Не надо! Прошу. Нет!

— Да почему нет-то? Что случилось?! — девушка отложила специи и поднялась к постели лежачего.

— Пожалуйста не надо! — голос брюнета дрожал, а дыхание вновь стало тяжелым, но глаза были закрыты.


“Спит?”


Подумала, что лучше разбудить. Прикоснулась к здоровому плечу.


“Да он весь горит! Только не это!”


— Эй, проснись. Андрей, надо повернуться на бок, — она попыталась разбудить мужчину.

— Нет, не надо! Я не убийца! Хватит, прошу!


“Убийца?!”


— Все хорошо, все хорошо, — успокаивала девушка. — Подожди немного, я сейчас…


Актриса быстро спустилась и налила прохладной воды в миску, которую достала из кухонного шкафчика. Захватила несколько полотенец и отнесла все к кровати.


Спустилась снова, только теперь к аптечке, в поисках жаропонижающего и, на всякий случай, обезболивающего. Отнесла все наверх.


— Так, что еще? Что еще? Для начала сбить температуру.


Уколы ставить Майя умела, был такой опыт. Поэтому, повернув парня на бок, подоткнула под спину подушки и валики, чтобы тот не лег на спину. Освободив руку, пережала ее и без труда ввела жаропонижающий препарат в вену. Инъекция подействует куда быстрее, нежели таблетки. Да и заставить его выпить их сейчас было бы гораздо сложнее.


— Вот так, сейчас будет легче.

— Я не виноват! Не виноват! Я не убийца! — продолжал бредить Горин. — Пожалуйста, хватит! Я не хотел!


Рыжеволосая смочила полотенце в воде и начала обтирать брюнета, смывая пот, градинами выступавший на коже. Даже в таком плачевном состоянии молодой человек казался ей прекрасным и таким недосягаемым. Его безупречное могучее тело содрогалось от малейшего ее прикосновения. Девушка тряхнула головой, чтобы прийти в себя. Сейчас было не время витать в облаках.


Когда она закончила, актер почти успокоился. Майя хотела отнести воду и полотенца, но Андрей ухватил ее за ногу.


— Х-холодн-но… — еле выговорил, теперь уже трясясь от озноба. — Оч-чень х-холодн-но…

— Ох… — только и вымолвила Майя. — Сейчас, я поищу еще одно одеяло.

— Х-холодно… — повторял мужчина.


В волшебном платяном шкафу, где, казалось, можно было найти все, одеяла не было. Как же так? Хижина была напичкана всем, чем только можно. Но запасного одеяла, как назло, не оказалось. Что же делать? Оставался только один вариант. Майя пулей метнулась на кухню. Приготовила горячеватый чай — только чтобы не обжигал. Вернулась к Андрею. Аккуратно напоила. Поставила полупустую кружку на прикроватный столик. Остановилась перед замерзавшим. Предварительно она укрыла его одеялом, которое уже было на кровати. Но потом вспомнила, что сильно утеплять было нельзя, иначе он мог перегреться.


Пунцовая от смущения и неловкости актриса отдернула одеяло и легла рядом с брюнетом. Последний, почувствовав рядом человеческое тепло, сгреб девушку в охапку и прижал к себе. Постепенно жар начал спадать. Горин, уткнувшись лицом в ложбинку девичьей груди, совсем затих. Наконец-то его перестало трясти. Слава Богу! Рыжеволосая просто обняла мужчину за голову, вдыхая запах его волос. Пока можно, пока никто не видел. Так Майя незаметно уснула. Несколько раз за ночь она еще просыпалась, чтобы проверить, не поднимался ли снова жар у актера. Все было в порядке. В эту ночь она поняла, что больше не хотела, чтобы этот человек, этот мужчина когда-либо выпускал ее из объятий.


ГЛАВА 7


“Темно… Вокруг слишком темно… Почему так тихо? Где я?”


— Давай, дружище, возвращайся к нам! — прозвучало где-то совсем близко, разрезая тишину.


На правую щеку чередой посыпались легкие шлепки. Тяжелые веки ни в какую не хотели подниматься. Медленно-медленно Горин открыл глаза. Первым, что он увидел, было лицо Алана.


— Ну наконец-то! Ну как? Выспался? Ты здорово напугал нас, парень. — Хаггард был очень рад пробуждению друга.