Потерянный рай - страница 8

Призываю в свидетели все небесное ополчение, от моей ли нерешительности или страха погибли наши надежды? Но Тот, Кто царит Монархом Небес, до той поры прочно сидел на Своем троне, опиравшемся на древней славе, согласии, привычке; окружая Себя полным блеском царского величия, Он, однако, всегда скрывал от нас Свои силы; это породило в нас смелость к нашей попытке и погубило нас. Теперь мы знаем Его могущество, а вместе с тем и наше собственное; мы не должны вызывать Его на новую войну, но нам нечего страшиться, если бы она была объявлена нам. Самое лучшее для нас теперь, это работать втайне; хитростью, обманом достигнуть того, чего не могли взять силой; пусть узнает через нас, что тот, кто одерживает победу одной силой, только наполовину одолевает своего врага. В беспредельном пространстве могут возникнуть иные миры: и давно уже было предание на Небе, что Бог намерен создать новый мир и населить его избранным племенем, и что племя это будет любимо Им наравне с небесными сынами. Туда попробуем совершить наше первое вторжение, хотя бы только для того, чтобы обозреть тот мир; туда или в другое место! Не может эта адская яма вечно держать в оковах небесных Духов, или пучина эта долго поглощать нас во мраке. Но подобная мысль должна быть зрело обдумана в полном совете. На мир нет надежды: кто же из нас думает о покорности? Итак, война! Война открытая или тайная!» – торжественно произнес Сатана. В знак согласия в воздух летят миллионы пылающих мечей, исторгнутых с бедра могучих херувимов. Ад внезапно осветился на далекое пространство. Надменно изрыгают они хулы против Всевышнего и, яростно стиснув оружие, ударяют им о свои звенящие щиты, оглашая Ад воинственным гулом и посылая к небесному своду вызывающие вопли.

Неподалеку возвышалась гора; чудовищная вершина ее извергала огонь и клубы дыма; остальную ее поверхность покрывала блестящая кора, – несомненный признак того, что в недрах ее скрывалась богатая руда, – следствие работы серы. Туда на быстрых крыльях спешит многочисленный легион с заступами и ломами, чтобы укрепить поле для царского стана окопами и валами. Маммон[52] предводительствует ими. Маммон, наименее возвышенный из всех падших Духов; даже на небе взоры его и мысли были постоянно обращены вниз; его больше восхищало богатство Неба, где ноги попирали золото, чем священные видения и блаженство созерцания. Он первый своим примером и советами научил людей искать добычи в глубоких недрах земли, и они святотатственными руками стали расхищать из утробы своей матери-земли сокровища, которым бы лучше было навсегда оставаться погребенными.

В одну минуту в боку горы зазияла широкая рана, и маммоново войско стало вырывать золотые ребра. Удивительно ли, что золото родилось в Аду? Есть ли другая почва, более благоприятная для этого блестящего яда? Вы, хвалители бренных вещей, с удивлением говорящие о Вавилоне и сооружениях мемфисских царей, взгляните, как ваши величайшие памятники славы, силы, искусства, бледнеют перед созданием этих отверженных Духов; взгляните, с какой легкостью, в один час, они сооружают то, что люди с трудом могли бы создать веками кропотливой работы бесчисленных рук. У подножия горы вмиг было устроено множество плавильных горнов; по жилам, проведенным из озера, текут струи жидкого огня. Одни бросают туда огромные глыбы металла; другие, с изумительным искусством разделяя их породы, плавят руду, очищая ее от горячей накипи; третьи лепят в размягченной земле различные формы; посредством удивительного приспособления кипящее золото струится вниз, наполняя каждую впадину. Так, в органе, одно дуновение, пробегая по всем извилинам многочисленных трубок, выходит из них мелодичным звуком. Вскоре, подобно пару, из земли стало вырастать, при звуках сладостных симфоний и тихого, стройного пения, обширное здание. Оно имело вид храма; его окружали пилястры и дорические колонны, увенчанные золотыми архитравами; карнизы, фризы украшены выпуклой резьбой; купол его из резного золота. Ни Вавилон, ни величественный Алькаир[53], при всей их пышности, ни Египет, ни Ассирия, соперничавшие друг с другом в роскоши и богатстве, даже не приближались к этому великолепию; ни дворцы их царей, ни храмы в честь их богов Бела и Сераписа, не могли сравниться с ним. Стройная громада, вознесясь во всю свою вышину, остановилась неподвижно: вдруг бронзовые ворота широко распахнулись и над гладким, ровным помостом открылась обширная внутренняя часть здания. Бесчисленные ряды блиставших люстр и пылавших факелов, питаемых Нефтью и Асфальтом, магической силой держась под сводом, изливают потоки света как бы с тверди небесной. Нетерпеливая толпа врывается туда, восхищаясь; одни хвалят работу, другие – зодчего: он еще на Небе прославился постройкой многих чудесных дворцов для Ангелов, которые восседали в них скипетроносными князьями. До такой власти возвысил их Верховный Царь, поручив им, каждому в его иерархии, управление небесными чинами. Имя его также не было лишено славы и поклонников в древней Греции; в Авзонии люди называли его Мульцибером