Потерянный рай - страница 9

Однако капитан уже давно не верил в чудеса и понимал, что судьба его маленького гарнизона, предрешена. Своими энергичными действиями он лишь оттягивал момент наступления трагической развязки.

Его подчиненные четвертый месяц сидели на протухшей воде, просроченных рационах выживания, без тепла и сносного освещения. Их силы таяли на глазах. И хотя в отряде имелись специально обученные бойцы – экстрималы, способные продержаться в этих условиях еще как минимум три месяца, практически, из-за своей малочисленности, они не могли ничего решить, и больше служили для утешения его полководческого самолюбия…

Трезво оценив сложившуюся после нападения обстановку Ярославцев, в первую же неделю осады, принял решение о строжайшем сбережении энергоресурсов. Он вынуждено, не смотря на глухое роптание подчиненных, отключил все системы жизнеобеспечения, оставив в работе только вентиляцию и водоснабжение. И причина такого волевого скупердяйства была одна: к моменту первой атаки туземцев на промышленный комплекс внутренняя энергоемкость базы оказалась заполненной только на две сотых процента. Гражданские инженеры к этому времени только-только успели запустить энергостанцию на комбинате, и тянули питающие кабеля к их зарядным устройствам. Смонтированный же, внутри базы аварийный реактор, был так же загружен минимальным количеством ядерного топлива и не мог развить полной мощности что, конечно же, противоречило всем наставлениям по эксплуатации боевых спецфортсооружений. Однако и этой вопиющей беспечности существовало довольно логичное объяснение. Дело в том, что экспедицию впервые снаряжало и отправляло на задание не Министерство обороны, а частный металлодобывающий консорциум, который просчитав затраты и ожидаемую прибыль, решил в целях экономии средств, пренебречь вопросами боевой готовности нанятого им соединения.

Теперь же эта экономия вылезла отряду боком! Хотя, в службе безопасности коммерческого объединения работали далеко не дилетанты набранные по объявлению с улицы, и винить во всем господ бизнесменов было бы глупо…

По правде говоря, они добросовестно просчитали все риски и предприняли достаточные меры предосторожности.

Никто ведь не ожидал, что население планеты, демонстрировавшее поначалу в отношении колонистов полную лояльность, внезапно взбесится и разнесет комбинат буквально в пух и прах.

Тем более что целый батальон Космической разведки, а также частная геологическая партия, еще за полгода до начала строительных работ, независимо друг от друга, обследовали Золотарь, и пришли к одному и тому же заключению: «Никакие факторы: социальные, климатические, этнические, религиозные и т.д., не угрожают налаживанию широкомасштабной добычи золота. Планета в изобилии располагает этим драгоценным металлом, что позволяет промышленности Земли, в ближайшее десятилетие, забыть о его восполнении».

Отряд Ярославцева действительно был отправлен больше для подстраховки, чем для выполнения реальных боевых задач.

Его даже не укомплектовали до полного штата, исключили ядерное и высокоточное оружие, ограничили легким вооружением, а при инструктаже многозначительно намекнули: что бойцы и вовсе убывают на легкую увеселительную прогулку.

И азм была истина, ведь пока строился комбинат, туземцы вели себя исключительно дружелюбно. Они не только поставляли пришельцам продукты питания, простодушно обменивая их на дешевые безделушки, но и устраивали в честь уважаемых гостей пышные празднества, и даже выдавали замуж за строителей самых красивых девушек. А к суровым парням и девчатам с военной базы они и вовсе испытывали благоговейный трепет. Да и разведотделение отряда не дремало и проводило ежедневный мониторинг общей и частной обстановке на планете. К тому же Костя, для большей надежности, пристигнул к разведчикам нештатного этнографа и лингвиста – ефрейтора Веселову, которая с момента прибытия экспедиции на планету, по личной инициативе начала очень въедливо изучать культурное наследие туземцев. И надо отдать ей должное. Очень скоро она обнаружила в нем весьма странную закономерность: и в языке, и в древних народных сказаниях степных скотоводов довольно четко прослеживалось отсутствие слов для обозначения насильственных действий. Не было в них также и намека на предыдущие распри, ссоры и войны. Только хвалебные здравницы старейшинам рода, прославление героев, вырастивших наибольшее количество скота за сезон, да благодарные оды родителям, воспитавшим трудолюбивое потомство, украшали примитивный эпос туземцев.