Потерять, чтобы найти - страница 28

Гейб прекрасно понимал, чего стоило Кэсс попросить его остаться. Было бы жестоко отвергнуть ее просьбу и уйти после того, как она попыталась сделать шаг ему навстречу. Надо просто взять себя в руки.

Приняв такое решение, Гейб отправился вслед за Кэсс на кухню, где она нарезала на кусочки остатки шоколадного торта.

— Я вспомнил, что у меня вроде бы ничего не намечено на сегодняшний вечер, — сказал он как можно непринужденнее. — Сегодня по телевидению начинается ретроспектива фильмов с участием Джона Уэйна. Я собирался посмотреть один из его вестернов, но ничего не случится, если я сегодня пропущу передачу. Тем более, что я смотрел эти фильмы не один раз.

Кэсс перестала притворяться, что поглощена десертом, и удивленно спросила:

— Вам нравятся фильмы с Джоном Уэйном?

— Особенно вестерны. — Гейб пожал плечами и рассмеялся. — Ничего не могу с собой поделать. Меня мало интересуют его личная жизнь и политические взгляды. Мне просто нравятся фильмы.

— Никогда бы не подумала, что вам они интересны.

— Это почему же? Разве не все мальчишки мечтают стать ковбоями?

— А в наши дни — и девчонки. Но при вашем воспитании, мне казалось… — Кэсс неожиданно запнулась. После того, как между ними снова установилось пусть хрупкое, но согласие, ей не захотелось подчеркивать разницу в их происхождении.

— Вы думаете, что семилетние мальчики мечтают носить деловые серые костюмы в тонкую полоску и сидеть на заседаниях правления корпораций? Какая в этом романтика? Где дух приключений? И где, — Гейб перегнулся через стойку и спросил, глядя на Кэсс в упор, — и где лошади!

Кэсс хихикнула и хлопнула себя рукой по лбу.

— Конечно же! Как я могла забыть про лошадей! — Она протянула Гейбу тарелку с десертом. — А когда начинается ваше кино?

— Где-то через час. Но это неважно.

— Вы могли бы посмотреть его здесь.

Гейб снова восхитился тем, как Кэсс старается поддерживать дружеский тон с человеком, который создает ей одни проблемы. Возможно, она пытается им манипулировать, усыпить его бдительность и убедить его в своей честности.

Но объяснение ее поведению пришло само собой, как только он взглянул в ее печальные карие глаза.

— Вам, должно быть, одиноко без Крудли?

Кэсс вздрогнула. Она, видимо, слишком о многом ему рассказала, и он сделал соответствующие выводы. Взяв тарелку, она пошла в гостиную.

— Глупо, да? Вы, наверно, считаете меня неврастеничкой? — Кэсс села на диван, подобрав под себя ноги, и стала рассеянно тыкать вилкой в десерт.

Гейб последовал за ней и сел на стул напротив.

— Не забывайте, что я подхожу к вопросу об отношении к животным с мерками Эмили Кроссуайт. Поверьте мне, вы образец здравомыслия. — Подобное определение вызвало у Кэсс недоверчивую улыбку. — После того, как вы мне рассказали, сколько лет вы были вместе, нет ничего удивительного в том, что вам его не хватает.

Благодарность, мелькнувшая в глазах Кэсс, смутила Гейба. Он почувствовал себя виноватым: ведь его побуждения не столь бескорыстны. Хорошо было бы забыть прошлое и не думать о будущем, а просто жить настоящим. Если Кэсс и задумала что-то нечестное, он об этом скоро узнает. А если нет — значит ей очень нужна его добрая поддержка.

Путаные видения, в которых фигурировали Гейб Престон и Крудли, были прерваны звонком внутреннего телефона.

— Да, Энни? — рассеянно спросила Кэсс.

— Мистер Денмор просит вас немедленно к нему зайти.

— Хорошо. Спасибо.

Кэсс все еще была занята своими мыслями. Похитители должны позвонить Эмили Кроссуайт завтра. Сегодня вечером она убедит Гейба, что ей надо присутствовать при этом звонке.

Она была почти убеждена, что увидит Гейба сегодня вечером. Она уже не могла представить без него свой дом и… свою жизнь. Она вспомнила о том, как он вчера остался у нее и засиделся допоздна, как они играли в карты и смотрели какой-то старый фильм по телевизору.

— Нам не обязательно смотреть Джона Уэйна, — сказал он, включая телевизор.

— Мне нравятся фильмы с Джоном Уэйном. Возможно, я и сама стала бы сегодня смотреть.

— Из-за лошадей, — игриво спросил Гейб, — или из-за ковбоев?

— Из-за сюжетов. Мне нравится, что старомодные ценности — любовь, честь, порядочность — в конце побеждают.