Потомству в пример + Принимаю бой - страница 32
Утром 14 ноября 1853 года командир 120-пушечного линейного корабля «Париж», капитан первого ранга Владимир Иванович Истомин, подошел к барометру: давление падало. Истомин нахмурился — снова шторм, снова убавлять паруса…
Ноябрь выдался на редкость ненастным. Эскадра вице-адмирала Павла Степановича Нахимова, крейсировавшая у южных, анатолийских, берегов Турции, претерпела от бури немалый урон. Линейные корабли «Храбрый» и «Святослав», фрегат «Коварна» получили столь тяжкие повреждения, что вернулись в Севастополь. А Нахимов тем временем обнаружил в Синопе — обширной и глубокой бухте, расположенной почти на середине пути из Константинополя в Батум, — эскадру адмирала Осман-паши Обнаружил, встал у входа в бухту и послал в Севастополь бриг «Эней» с просьбой о подмоге.
Дорог был каждый час Эскадра Осман-паши в три раза превосходила отряд Нахимова, а у Константинополя наготове стоял большой англо-французский флот, обещавший туркам поддержку.
И конечно, вездесущий контр-адмирал Мушавер-паша — его 20-пушечный пароход «Таиф» видели несколько дней назад у берегов Кавказа — наверняка уже гнал свою посудину в Синоп, дать Осман-паше мудрые, проверенные во многих войнах советы старого… британского морского волка. Ведь под именем Мушавер-папги скрывался английский офицер Адольфус Слейд. Занимая пост помощника начальника турецкого морского штаба, он давно готовил флот к нападению на Россию.
Новосильский, Истомин — все, кто шли на помощь Нахимову, тревожились: а вдруг Осман-паша попытается вырваться из синопской гавани? За моряков Нахимова не боялись, знали — будут драться до последнего. Опасались — не представится другого случая помериться силой с боевым ядром вражеского флота: несмотря на старания Мушавер-паши, турки упорно избегали сражения с русскими.
Шторм разыгрался Волны с силой ударялись в деревянные борта судов. Ураганный ветер рвал снасти, с грохотом лопались паруса, по верхней палубе неслись потоки. «Париж», под нижними парусами, весь в пене продолжал бежать на юг. В кильватере, борясь с ветром и волнами, шли два линейных корабля и два фрегата.
«Париж» принадлежал к новейшей серии военных парусников; создавая этот корабль, инженеры и мастера использовали опыт, накопленный за полтора века. Его корпус длиной 63 метра и шириной 18 метров имел усовершенствованные обводы, закругленную корму, огромная площадь парусов делала корабль более мореходным и маневренным. При водоизмещении около шести тысяч тонн, он при хорошем ветре развивал скорость до десяти узлов. На корабле были три дека — три закрытых артиллерийских палубы, и на каждой стояли орудия.
На двух верхних «этажах» — 18, 24 и 36-фунтовые пушки, стрелявшие чугунными сплошными ядрами. Такие «шарики» пробивали борта, корёжили мачты, надстройки.
Совсем другими ядрами «заправлялись» 68-фунтовые орудия, стоявшие на самом нижнем «этаже». Они были полыми, несли в себе большой заряд взрывчатых и горючих веществ. Взрываясь, бомбы производили огромные разрушения и пожары, раскаленные осколки выводили из строя множество людей.
16 ноября «Париж» прибыл к Синопу и лег в дрейф.
Нахимов приказал готовиться к атаке. У русских было восемь кораблей, у турок — шестнадцать, и они стояли под защитой береговых батарей. В составе вражеской эскадры были вооруженные пароходы, они могли атаковать парусники независимо от силы и направления ветра. Осман-паша не допускал и мысли, что русские посмеют войти в бухту.
Но утром 18 ноября на мачте флагманского корабля «Императрица Мария» взвился сигнал: «Приготовиться к бою и идти на Синопский рейд».
Семьсот человек на «Париже» дружно готовились к сражению. С батарейных палуб убиралось все, что могло помешать комендорам, — бочки, бухты канатов. Плотники подтаскивали к бортам материалы для заделки пробоин: листовой свинец, деревянные пробки, пеньку. Для борьбы с пожарами приготовили помпы, брандспойты, маты с брезентом. Палубы обильно полили водой и посыпали песком. Затушили огонь на камбузе. Матросы раскрепили пушки, поднесли бомбы, картузы — длинные холщовые цилиндры с порохом.
Пользуясь свежим ветром, эскадра около полудня вошла на Синопский рейд. Впереди, полукругом, растянувшись почти на целую милю, стояли турецкие корабли. В центре виднелся 44-пушечный фрегат «Ауни-Аллах» под флагом адмирала Осман-паши, за ним дымил «Таиф».