Поваренная книга Бабы Яги - страница 9
На большой поляне черной кучей лежали не до конца прогоревшие бревна вокруг останков печки. Судя по всему, дом был большой. Подсобные строения тоже сгорели, а забор обрушился. Что я надеялась здесь найти, не знаю, но зашла на пепелище, не обращая внимания на уговоры Володьки этого не делать. Он был прав, только зря вывозилась в грязи.
— Ну что, пойдем отсюда? — предложил приятель, помогая перебраться через толстое бревно. Я вздохнула:
— Да нет, еще походим тут.
— Зачем? — удивился Володька.
— Ну, это и есть 'могилы предков', - нехотя пояснила я. — Эта деревенская колдунья — моя прапрабабушка.
— Ах, вот оно что, — развеселился он. — И ты надеялась найти источник ее силы и сама заняться черной магией?
— Почему сразу черной? — обиделась я. — Что за предубеждения!
Но Вовка не слушал. Ему нравилось дразнить меня, а тут такой повод… Сосредоточиться на исследовании местности было просто невозможно! Через полчаса я сдалась и позволила другу увести меня к деревне. Уходить не хотелось, преследовало странное ощущение незавершенности. С тоской оглянувшись на останки дома, увидела рядом со стволом дерева призрачную человеческую фигуру. Вначале решила, что это Василий, и помахала ему рукой. Хорошо, что Володька не видит, вперед ушел. Но это был не 'призрак'. Человек отвесил поясной поклон, а когда снова выпрямился, я ясно услышала: 'Поговорить нам надо, матушка'. Голос был незнакомый и чуть хриплый.
— Где и когда? — шепотом спросила я.
— Сегодня будь у дома в полночь.
— Хорошо, — согласилась я. Незнакомец снова поклонился и исчез. Что это было, и зачем я согласилась?? Вся эта история на меня плохо влияет…
О том, чтобы потащить за собой ночью Володьку к избе, не было и речи. Думаю, заикнись я об этом, он бы объявил меня буйно-помешанной и в срочном порядке отвез бы домой. Бабусе о моей отлучке тоже знать незачем, рассудила я. Поэтому сделала вид, что очень устала за день, и уговорила всех лечь спать пораньше. Тонкий храп бабуси доносился из другой комнаты уже довольно долго, а Володька все ворочался. Я лежала тихо как мышка и ждала. Друг заснул ближе к одиннадцати. Когда в комнате раздалось его мерное глубокое дыхание, я тихонько оделась и на цыпочках вышла из комнаты в коридор. А потом и из дома. Вначале меня это удивило, но сейчас очень порадовало, — у бабуси не было замка в двери. Меньше возможностей разбудить бдительного Володьку.
Вот вышла я на улицу. Тишина, благодать, в небе звезды сияют… Какая я дура! У меня даже фонарика нету! Что, идти и мобилкой подсвечивать?… Так ее надолго не хватит…
— Здравствуй, матушка, — раздался рядом с коленкой чей-то тихий голос.
Подпрыгнув от неожиданности и чудом не закричав, я посмотрела на говорившего. Маленький остроносый человечек, одетый в вышиванку, жилетку, серые брюки и лапти, держал в руке светящуюся электрическую лампочку. Она горела от одного его прикосновения. Феерично…
— Здравствуй, — прошептала я. — Ты кто?
— Никитка, домовой бабы Гали, — человечек легко кивнул.
— А что на улицу ночью вышел?
— Так тебя провести, — серьезно ответил домовой, вроде даже удивившись моей непонятливости.
— Спасибо, — промямлила я.
До полянки дошли быстро. В дороге Никитка со мной не разговаривал, и я молчала, больше озабоченная своим психическим здоровьем… У руин дома нас поджидала целая делегация. Тот, кто меня на эту встречу позвал, оказался лешим Никифором. По левую руку от него стояла красивейшая девушка в тонкой полупрозрачной длинной сорочке, — русалка Мила. А по правую руку от лешего сидел на бревне очень древний старичок, опирающийся на клюку. Это оказался бывший прапрабабушкин домовой, Емельян.
Все они собрались здесь с единственной целью — поприветствовать новую ведьму Крынычек. Подобное обращение меня очень удивило.
— Вы уж простите, — после затяжного неловкого молчания начала я. — С колдовством у меня отношения пока никакие… Я узнала-то о прапрабабушке только в субботу… Да и живу я в Харькове…
— Я так и думала, — всплеснула красивыми руками русалка. — Я все понимаю, всем в город хочется. Ведьмы не исключение! Но я себя в водопроводе не вижу!