Повелитель кланов - страница 4

Снаружи несли службу его стражники. Сквозь полотнище, служившее дверью, Молот Рока видел, как они сгрудились у костра, вытянув зеленые ручищи навстречу огненным пляшущим языкам. Ночь была темной – лишь звезды озаряли землю тусклым светом. Как раз то, что нужно для тайного визита Дуротана. Едва ли кто-то мог заметить столь малую группу, состоящую лишь из мужчины, женщины и ребенка, и определить, кто они.

– Сожалею, что подвергаю тебя и твой клан риску, – заговорил Дуротан.

Молот Рока отмахнулся.

– Если Смерть явится за нами, мы встретим ее с честью. – Он пригласил их сесть и передал старому другу бедро недавно убитой дичи, с которого все еще капала теплая кровь. Дуротан с признательностью кивнул, вгрызся в сочную плоть и с шумом оторвал добрый кусок. Драка последовала примеру мужа, после чего протянула окровавленные пальцы ребенку, и младенец жадно облизал густую солоноватую жидкость.

– Сильный, крепкий мальчик, – проговорил Молот Рока.

Дуротан кивнул.

– Он станет достойным главой моего клана. Но мы прошли весь этот путь не затем, чтобы ты мог восхититься моим сыном.

– Много лет назад ты мне кое о чем намекнул, – вспомнил Молот Рока.

– Я желал защитить свой клан, но не был уверен, что мои подозрения верны, а потом Гул’дан изгнал нас, – ответил Дуротан. – И его поспешность лишь подтвердила, что все, о чем я узнал, было правдой. Слушай же, мой старый друг, а затем рассуди сам. – И тихим голосом – так, что охранники, сидевшие у костра в нескольких метрах от них, не могли разобрать слов, – Дуротан начал свой рассказ. Он поведал Молоту Рока обо всем – о сделке с верховным демоном, о постыдном происхождении силы Гул’дана, о предательстве Советом Теней кланов и о возможной бесчестной кончине орков, которых намеревались бросить как наживку демоническим силам.

Молот Рока слушал, стараясь не выдавать своих чувств. Но сердце в его широкой груди стучало, подобно его знаменитому молоту, опускавшемуся на человеческую плоть.

Могло ли все это быть правдой? Рассказ скорее походил на бред безумца, который лишился рассудка на поле битвы. Демоны, темные сделки… Но ведь это были слова Дуротана. Того самого Дуротана, который считался одним из самых мудрых, свирепых и уважаемых вождей Орды. Расскажи подобное кто-нибудь другой – кто угодно, – Молот Рока счел бы его лжецом. Но Дуротан – именно за эти слова он превратился в изгоя. К тому же Молот Рока не раз доверял этому вождю свою жизнь.

Вывод был лишь один: Дуротан говорил правду.

Когда его старый друг умолк, Оргрим вгрызся в новый кусок мяса и начал медленно его жевать, пока его быстрый разум пытался осмыслить услышанное. Наконец, проглотив мясо, он заговорил:

– Я верю тебе, старый друг. Можешь мне поверить, что я не поддержу плана Гул’дана в отношении нашего народа. Мы будем противостоять тьме – вместе с тобой.

Тронутый до глубины души, Дуротан протянул ему руку, и Молот Рока крепко пожал ее.

– Ты не можешь более оставаться в моем лагере, пусть это и было бы для меня честью, – произнес Оргрим, вставая. – Один из моих воинов проводит тебя в безопасное место. Там течет ручей, а леса в это время года кишат дичью, так что вы не будете голодать. Я же сделаю все, что в моих силах, и когда наступит час, мы с тобой встанем против великого предателя Гул’дана плечом к плечу.

Стражник, не проронив ни слова, вывел их из становища и сопровождал до тех пор, пока изгнанники не углубились в лес на несколько миль. Дуротан не сомневался, что поляна, куда они направлялись, была уединенной и скрытой от чужих глаз. Заслышав журчание воды, он обернулся к Драке.

– Я знал, что моему старому другу можно доверять, – сказал он. – Очень скоро он…

Но внезапно вождь замер на месте: в шум ручья вплетался еще один звук – треск веток под тяжелой ногой…

Дуротан издал боевой клич и потянулся за топором. Но прежде чем он успел схватиться за рукоять, на него набросились. Он слышал яростный крик Драки, но никак не успевал ей помочь. Краешком глаза вождь увидел, как Острозуб бросился на одного из нападавших, сбив противника с ног.

Враги подкрались бесшумно, безо всякой охотничьей гордости, присущей честным оркам. Это были головорезы, низшие из низших, земляные черви, что мешались под ногами. Только эти черви рыскали повсюду, и хотя их пасти оставались закрытыми в этой неестественной тишине, оружие говорило за них – причем, вполне недвусмысленно.