Поверь мне - страница 2

Бл*ть. Снова накатило. Выбросил сигарету в сторону. Сегодня в клубе на ночь остался – нет сил без нее дома сидеть. Мысли черные в голову лезут. Сколько раз хватался за калаш, уже хотел в тачку прыгнуть и помчаться к Дикому. Ранести у него все к чертям собачьим. Твою мать! Знаю ведь, что не он! Дикий, хоть и чокнутый, но на меня не полезет! Только больше кандидатов нет.

Они мне войну объявили. И видит Бог, я избегал ее до последнего. Не хотел лишней крови, и так много дерьма мои парни пережили. Но они покусились на самое дорогое. На то, что трогать нельзя.

Сел в салон, захлопнув дверь. Гаспар был напряжен, не сводил с меня хмурого взгляда.

– Поехали домой.

Рогачев нервничает. Между нами повисает молчание. Я знаю, что терзает его. Страх. Животный, порабощающий. Тот, что на колени ставит и превращает некогда сильного в отребье, в помои. За последний месяц десять смертей наших, и ни одной зацепки. Моя репутация под угрозой, все мое дело висит на волоске. Но мне пох*й на все сейчас, потому что ее нет рядом.

По дороге делаю пару звонков. Пытаюсь пробить через оставшиеся каналы, что случилось с товаром. Обещают перезвонить, но когда вызов прекращается, и экран мобильного темнеет, я понимаю, что никто не наберет. И даже не попытается узнать. Они все напуганы. Трусливые шакалы разбегаются по норкам, потому что сейчас связываться со мной, все равно что нарисовать красным у себя на лбу.

Гаспар останавливается у ворот.

– В десять собирай всех в клубе. Есть новости для пацанов.

Рогачев кивает и газует, оставляя после себя шлейф выхлопных газов и запах жженой резины. Поправив куртку, захожу в ворота, а в следующую секунду, словно из ниоткуда на меня налетает стая в черном.

– Лежать! Работает спецназ! – раздается над головой. Меня толкают в спину. От первого удара уворачиваюсь, но уже спустя мгновение в голову прилетает более сильный, и я падаю прямо на асфальт. Они наваливаются. Какой-то ублюдок ставит берцы мне на висок.

Напротив глаз появляются черные лаковые туфли. Я не могу вдохнуть, не могу повернуться хотя бы так, чтобы унять дикое давление на скулу.

Владелец туфель присаживается на корточки, и сейчас я могу видеть его лицо.

– Шторм, что ж ты подводишь меня…– кривая улыбка Дробина вызывает стойкий рвотный рефлекс. Из всех возможных ментов этот самый п*скудный. И если он забрался ко мне в дом, да еще с толпой своих космонавтов – дело дрянь.

– Потише будь, Марк, – хриплю, потому что легкие горят от нехватки кислорода. – Осади своих волчар.

Дробин напряженно всматривается в мое лицо. По прошествии нескольких секунд, наконец-то, делает знак своей своре отойти. Тут же с тела пропадает груз. Меня больше не прижимает к земле. Встряхнув головой, принимаю сидячее положение.

Он наклоняется. Делает знак своим отойти.

– Что творишь, Дробин? Котелок закипел? Или давно от генерала не отхватывал? – провожу по ушибленной скуле ладонью, замечаю следы крови на руке.

Дробин смотрит волком, явно получил команду «рвать».

– Разговора между нами больше никакого не будет с тобой, падаль ты бандитская. В твоем доме обыск…

Я молчу. Дробин сплевывает в сторону, возвращая ко мне презрительный взгляд.

– Ну что, не ожидал? Не успел зарыть?

Он совсем ох*рел. Мало того, что вторгся в мой дом, натравил своих псов, так еще и предъявы пустые бросает.

– Кого зарыть? Ты выражайся точней.

– Девочку свою зарыть не успел? Олю.

Он поднимается, отходит на шаг, наблюдая за реакцией. А я как пришибленный, оглушенный после взрыва. Сижу и пялюсь на эту мразь, не веря ни одному гнилому слову. Не хочу верить, но, бл*ть, сердце чует, что мусор прав.

– Чего?!

Он ухмыляется.

– На заднем дворе найден труп Ольги Данилюк. Гнида ты бандитская, мало того что девчонку молодую втянул во все это дерьмо, так еще и убил ее.

Глухотой накрывает. В ушах звон, а в глазах пульсирует пятнами темными.

Подрываюсь с земли. Руки за спиной, меня пытаются держать. Гребу по полной, чувствуя как внутри разрывает все на части.

– Оля-я-я! Оля! – реву не своим голосом. Менты наваливаются толпой. Я падаю на землю, но мне пох*й на них. Ничего в этом мире не остановит сейчас. Ползу, пытаясь скинуть с себя груз. Чьи-то голоса над головой – много голосов. Ничего не слышу, не понимаю. Взглядом в задний двор впиваюсь, где толпа собралась.