Поверить в счастье - страница 7

Она замерла, ей даже потребовалось сделать усилие, чтобы войти в комнату, Джейк это понял.

Когда дверь за ней закрылась, он направился к лестнице.

— Папа! Знаешь что?

Ровена оглянулась, держа кофейник в руке… и у нее перехватило дыхание.

Джейк стоял в дверях, взъерошенный и небритый, и смотрел на нее сонными глазами.

— О, Ровена… Я и забыл… Я услышал шум и решил, что Сэмми тут сам сооружает себе завтрак. Миссис Хансон готовила для нас обычно лишь обеды и ужины.

На нем были только пижамные штаны, хорошо выглаженные. Значит, он в них не спал, а надел непосредственно перед тем, как спуститься вниз. А спал… голым.

Ровена судорожно сглотнула. Ее взгляд скользнул по черным густым волосам на широкой мускулистой груди.

— Я… — ей пришлось сглотнуть еще раз, — я знаю.

Такие красивые мужские тела она видела только в глянцевых журналах. Скалистые пляжи Эдембурга были не самым привлекательным местом для любителей загара.

— Знаешь что, папа? — Сэмми поднял тарелку. — Эна сделала мне вафли. С гуубикой.

— Правда? — Джейк недовольно взглянул на сына, перемазанного ягодным сиропом. — Обычно я сам готовлю завтраки.

— Я знаю, — с трудом выдавила Ровена. Она едва дышала.

Несмотря на заспанные глаза и всклокоченные волосы, Джейк казался ей самым привлекательным мужчиной на свете. А может, именно этот растрепанный вид и придавал ему очарования?

— Хотя и не такие роскошные. Выглядит здорово. — Джейк подхватил кусочек вафли с тарелки сына. — О, да, потрясающе.

— Я знаю.

— Я обычно тосты жарил.

Джейк аккуратно слизывал с пальцев сироп, а Ровена, как зачарованная, следила за движениями его губ и языка. Ей захотелось слизнуть этот сироп самой. С каждого пальца в отдельности.

— Я знаю.

— Или жабьи языки.

— Я…

Джейк насмешливо выгнул бровь.

Ровена резко отвела взгляд.

Что это с ней, в самом деле? У нее же никогда в жизни не было подобных мыслей. Пальцы облизывать? Придет же в голову такая чушь!

Но хуже всего, что Джейк, судя по улыбке, обо всем догадался.

Черт побери!

— Или шейки ящериц.

Сэмми захихикал.

— Нет!

— Или…

— Я поняла. — Ровене очень хотелось закрыть ладонями пылающие щеки. Ее подловили. Она слишком долго и пристально разглядывала мужчину. Ровена достаточно времени провела во дворце, чтобы знать, как это неприлично… и опасно. Надо или извиниться, или сменить тему. — Хочешь кофе?

— Кофе? — Джейк понимающе улыбнулся и охотно принял игру: — Конечно. И вафли тоже.

Она вздохнула с облегчением.

— Если хочешь. Черный или…

— С гуубикой.

Ровена улыбнулась: ясно, от кого Сэмми унаследовал свое чувство юмора.

— Можно и с гуубикой… Но должна предупредить, в это время года свежей голубики не бывает. Она мороженая.

— Неважно. С вафлями очень вкусно.

Польщенная комплиментом, Ровена с улыбкой налила ему кофе.

— Сколько?

— Две не слишком много?

— Для такого большого мальчика? Не думаю.

— Большого мальчика? — переспросил Сэмми. — Папа?

Джейк взъерошил волосы сынишки и пододвинул стул.

— С такими завтраками я стану очень большим… в ширину.

Ровена кашлянула.

— Пока я приготовлю вафли, ты успеешь умыться и одеться. — Она сунула ему в руку кофейную чашку. — Это можешь захватить с собой.

— Черный? — Джейк взглянул на нее. — Я люблю, чтобы кофе был сладким. — Он усмехнулся. — Как и мои…

Девушка его перебила:

— Сахар на столе. Сливки в холодильнике.

— …вафли.

Ровена прищурилась. Что он делает? Заигрывает с ней? А что предлагал прошлым вечером? Вместе почитать в библиотеке? И сидеть рядышком, словно супружеская пара?

— Я глязный, — объявил вдруг Сэмми. — Пойду помоюсь.

Ровена отошла от стола.

— Я пойду с…

— Нет, Эна. — Он остановился у двери, приложив испачканную ладошку к косяку. — Я большой мальчик. Я сам.

Девушка проводила взглядом своего подопечного.

— У него через три месяца день рождения, — сказал Джейк. — Наконец-то закончится этот ужасный возраст. Мальчишка упрямый как… — он усмехнулся, — как его отец.

Чувствуя себя неловко рядом с полуголым Джейком, Ровена взяла мочалку и подошла к двери, чтобы стереть с косяка пятно сиропа.

Джейк повернулся к холодильнику.

— Прости, если обидел. Я просто не мог не поддразнить тебя. Ты так удивилась, увидев мою грудь.