Повесть о гомункуле. Фэнтези-роман - страница 16

В то время, когда Франциск закончил приготовления и начал читать специальную молитву перед призывом (а кого именно собрался он звать, осталось тайной), по тихому коридору шел Генрих Черный. Его занимали свои собственные мысли, и ступал он по привычке тихо и аккуратно. Вдруг он услышал громкий хлопок, увидел, как греческие герои-аргонавты на фресках кусками летят в стену напротив. Вместе с ними и Генриха Черного с силой швырнуло об стену, он поднялся, сел на пол, и некоторое время смотрел молча перед собой. Сначала появились горничные, широко открыли рты, но тот их не слышал, ни звука. Потом появились и придворные, и сам король. Подходили к нему, трясли за плечи, потом взяли под руки и отвели в одну из комнат, где Генрих и пришел в себя через час.

Он подробно рассказал Королю об увиденном. Тот слушал, расспрашивал, и искренне интересовался, как здоровье самого начальника Тайной стражи. Во время этой беседы Генрих поймал себя на мысли, что для его патрона судьба сына была ожидаема, что тот знал или чувствовал беду. Но промолчал. На следующий день он все внимательно осмотрел, сделал записи, расспросил людей. Никто ничего не слышал, стены были достаточно толстые и поглощали многие звуки. Затем эту комнату убрали, вынесли всю старую мебель, поменяли картины и заменили пол. Но жить там никто не стремился, и злополучная детская стала обрастать легендами и мрачной славой. Весна продолжалась уже без второго принца.

Апрель принес грозы с яркими молниями и шумящие дожди. В один из таких вечеров, когда Людовик сидел в своем собственном кабинете и, как обычно, занимался бумагами, вдруг казенные строчки перекрыл образ Дианы. Весна будила в нём мысли и чувства, до этого неизведанные, и потому манящие. Правда, принц ловил себя на мысли, что чарующие бархатистые глаза красавиц увлекают его лишь на миг. Он быстро пресыщался одним только любованием. Долгая привычка ждать только Диану, одну её называть «своей» сделали своё дело. В тот же день Людовик написал письмо невесте, и отправил его гонцом.

Ожидая ответа, он вспомнил свою старую, позабытую идею, и она вдруг не показалась ему безумной или неисполнимой. Эта мысль застигла его в вечернем саду, когда он сидел под своим любимым деревом, на котором проводил дни ребенком и однажды высмотрел заговорщиков. Лицо принца выражало отрешенность, что обычно у молодых людей значит любовь или философствование. К нему тихо приблизился Мастер Рафаэль.

– Добрый вечер, мой сеньор, – он встал рядом с принцем, – неужели в вашем сердце теперь не только наука и государство? – хотя последнее Рафаэль заметил давно.

Людовик чуть смутился, но не ответил на этот вопрос.

На небе появились первые звезды.

– Я много о чем думал, – он сделал своему преподавателю жест рукой, – присаживайтесь.

– И о чем же?

– Я хочу создать гомункула, – просто и прямо ответил принц.

Вечер не перестал быть тихим и приятным. По-прежнему сверкали первые звезды. Томно стрекотали сверчки. Однако для мастера Рафаэля вечер переменился, разговор застиг его врасплох. Вот так просто было объявлено о создании человека не обыденным образом.

– Это весьма сложно, – тихо проговорил маг.

Людовик повернул к нему голову.

– Что нам не хватает? Я видел у вас записи об этом процессе.

– Они не полные. Недостает совсем немного…

– А где можно достать? – Людовик не отступал.

– Ни у кого из моих знакомых алхимиков этого нет. Но мне точно известно об одном мистике. Живет он на Востоке, в той стране, с которой так часто воевали наши соседи. Насколько мне известно, несчастного изгнали из родного города. Этот человек много странствовал и написал потрясающие трактаты. Но как же он далеко…

– Мастер Рафаэль знает, где именно живет этот мистик? – настаивал Людовик.

– Знаю, – со вздохом ответил профессор. Он посмотрел на юношу, но тот не дал начаться возражениям:

– Не отговаривайте, мы едем.

Людовик собрался в дорогу весьма быстро и обстоятельно, отчего вызвал удивление у отца и матери. Они спокойно выслушали рассказы сына о желании путешествовать. Сын очень убедительно рассказывал, что ему непременно вживую надо увидеть другие страны, города, и узнать, чем они так славятся. Но главное инкогнито, и это важное условие. В итоге супруги посомневались, но всё же позволили Людовику покинуть их. Тот собрался очень быстро, впрочем, его багаж состоял всего из одного чемодана.