Повесть о партизане Громове - страница 11
— Кто там, кого носит?
Громов продвинулся к окну и полушёпотом проговорил:
— Это я, Захар. Игнат…
Тот бледнеет и торопливо шепчет:
— Лезь быстрее в окно. Не дай бог, увидят.
Громов влезает. Боярский торопливо, задёргивает занавеску. Они обнимаются.
— Что в деревне? — спрашивает Игнат Владимирович, усаживаясь за стол.
— В деревне каратели.
— А как наши живут?
— Жену твою, Владимирыч, схоронили. Очень болела, забота о тебе её доконала, — отвечает Захар. — А дети живут у твоего отца. Только тебе домой нельзя. Каратели га домом следят, ждут твоего прихода. Кто-то донёс, что ты в Камне председательствовал в Совете. Мы уж слух пустили, что ты убит, да, видно, не верят.
— Так ты укрой меня до ночи.
— Укрою. В амбаре спрячешься.
— Народ как, мужики?
— Мужикам что, — заметил Захар. — Бают: белые да красные дерутся, нам от того ни прибыли, ни убытка. Мы свидетели.
— Свидетелями сейчас нельзя быть, — говорит Громов. — Как плеть по ним походит — сразу поймут. За свою власть должны держаться, за советскую. Ну, а ты-то как?
Захар смутился.
— Я так же, как и все.
Громов дотемна просидел в амбаре, а стемнело — перебрался поближе к своему дому, к фронтовому другу Петру Лахину, на улицу, прозванную «Чернопятовкой» за то, что на ней жила одна голытьба. Жена Лахина сходила в дом Громовых поразведать. Вернувшись, сообщила:
— Можно идти.
Игнат Владимирович огородами перебрался к себе во двор. Тихо постучал в дверь. Открыла сестра Прасковья. Она припала к его плечу и заплакала:
— А мы тебя погибшим считали, родненький ты наш братка. Сколько слёз по тебе пролили, сколько дум передумали. Все только о твоей смерти и говорят.
— Пусть говорят. А вы эти слухи поддерживайте. Мне это в выгоду.
Проснулся отец. Детишек будить не стали. Сестра торопливо собрала на стол и стала угощать Игната Владимировича. Отец рассказывал:
— Знаешь, Игнаша, пришёл как-то к нам один человек, твоим другом назвался. Да вижу, на нём шапка что-то знакомая — мельника Монохина. Думаю: врёшь, шалюка, сын мой с кулаками никогда не водился. Заставил я Прасковью самовар поставить, а Настеньку Нечаеву послал за самогонкой. Напоил его, а он, шалюка, еле языком ворочает, а всё о тебе справляется: где да что ты. У меня возьми да и вырвись: ну его к чёрту сына такого, пришёл бы, сам его связал да и законным властям передал. Измучил он меня… А он как соскочит с лавки и говорит: «Ох, дедушка, если бы ты так сделал, золотом бы тебя осыпали». Я и понял, что это шпика к нам подослали. Ещё его угостил, Прасковья с Настенькой плясать с ним стали да незаметно ножку ему подставили. Навалились мы все трое на него, а я давай по карманам шарить. Наган у шалюки оказался. Я его им и стукнул в висок. Тут, спасибо, Петя Нечаев пришёл, утащили мы с ним его ночью за огороды и в околке закопали. А через два дня в деревне разыскивали пропавшего офицера из контрразведки…
Громов с жадностью ел, слушая отца. Вдруг ему показалось, что за окном кто-то тихо ходит.
— Вроде кто-то под окном топчется. Не слышите? — обеспокоенно спросил Игнат Владимирович.
— Не чую. Мало ли здесь кто шатается. Я посмотрю, — заметила Прасковья.
Не успел Игнат Владимирович сказать, чтобы она этого не делала, как сестра открыла дверь и в неё с грохотом ввалились три белогвардейца. Здоровенный рыжий детина с унтер-офицерскими погонами заявил:
— Бандит Громов, ты арестован.
«Пропал! — мелькнуло в голове Игната Владимировича. — Что же делать?..»
Громов выхватил из кармана револьвер и бросился на вошедших с криком:
— Застрелю-ю-ю!
Гремят два выстрела. Белогвардейцы не выдерживают и выскакивают из избы. Вслед за ними выбегает и Громов.
Не оглядываясь, он через огород направляется к поскотине, оттуда. — в лес.
В лесу тишина.
Птицы на разные голоса заливаются.
Пахнет грибами и сыростью.
Куда податься?..
В село возврата нет, в Камень — тоже опасно. Жить в лесу отшельником и ждать, когда люди сами придут к тебе?.. Нет, надо действовать и действовать побыстрее! С чего же начать?
И. Т. КОРЖАЕВ — руководитель Каменской подпольной организации, начальник партизанской контрразведки.
Громову пришла мысль связаться с Каменской подпольной организацией, которой руководил грузчик Иван Коржаев. Эта организация, как и некоторые другие, была создана по распоряжению Барнаульского Военно-революционного комитета и губкома РКП (б) сразу же после чешско-белогвардейского переворота.