Повесть о победах московского государства - страница 16

Первая часть включена в описание триумфального появления Скопина в Москве и преследует цель прославления князя, которого боится осадивший Смоленск король. Одновременно таким образом внушается мысль, что изгнание врагов завершится только после освобождения героических защитников Смоленска.

Вторая часть рассказа об осаде города расположена сразу вслед за описанием погребения Скопина. В ней изображается возросшая активность короля и отчаяние защитников крепости. Роль ее заключается в том, чтобы еще раз подчеркнуть все значение смерти князя.

Третья часть, самая обширная, содержит рассказ о последнем штурме Смоленска и лирическую часть, в которой особенно ярко отражается мировоззрение автора “Повести…”.

Как видим, каждый отрывок несет свою смысловую нагрузку, а вместе они составляют довольно подробную историю героической обороны Смоленска. Автор не случайно взял примером для подражания “Повесть о взятии Царьграда в 1453 г.”. В его представлении падение Смоленска, последнего оплота сопротивления интервентам, имело не меньшее значение для России, чем падение Константинополя для всего христианского мира.

Следы повести Нестора Искандера ощутимы во всех трех частях рассказа о Смоленске, хотя автор “Повести…” избегает, как всегда при обращении к источникам, дословных повторений и стремится внести изменения в заимствования. Такое стремление не только свидетельствует об особенностях его авторской индивидуальности, но вызвано еще необходимостью отразить конкретную историческую обстановку, пользуясь языком своего времени.

Оборона Смоленска при всей значительности этого эпизода в истории “Смутного времени” не занимает в “Повести…” много места, поскольку была лишь одним из частных моментов описываемого периода. Поэтому все аналогии повести Нестора Искандера представлены в “Повести…” в сокращенном виде. Например, составляющие основное содержание “Повести о взятии Царьграда в 1453 г.” батальные сцены занимают в “Повести…” более скромное место. Это объясняется, как и в случае со сказанием о Скопине, функциональным назначением каждого произведения. Нестор Искандер писал только об осаде Константинополя. В “Повести…” осада Смоленска изображена лишь как один момент в ряду многих, важный и значительный именно потому, что является одним из звеньев неразрывной цепи событий.

Однако, несмотря на краткость описаний боевых сцен в “Повести…”, соответствие их многочисленным и подробным описаниям сражений в повести Нестора Искандера с точки зрения характерных лексических и стилистических элементов прослеживается достаточно ясно. Приведем примеры.

���� Повесть о взятии Царьграда в 1453 г. [44] Повесть…

���� Сущие же людие въ граде, Грекы и Фрягове, выеждая изъ града, бьяхуся съ турки, не дающе имъ стенобьеныя хитрости нарежати… Такожъ и пушки и пищали уставити по приступнымъ местамъ, на обранение стенамъ (с. 6-7). А инии стреляху изъ пушекъ и изъ пищалей, елико можаху, и многы туркы убиша (с. 9). Турки же по вся места бьяхуся безъ опочивания, день и нощь пременяющеся, не дающе ни мала опочити градцкиимъ, но да ся утрудить, понеже уготовляхуся къ приступу, и тако творяху отбои до 13 дне (с. 8)…многажды же из града выходяще и с королевскими людми неослабно бьющися и много полских и литовских людей побивающе; иногда же и из стенобитных пушек и с пищалей з башен и со стен много побивающе… (л. 30 об.). Король же полский безпрестани ко граду приступаше, многи подкопы деяше, гражданом же почити не даяше (л. 44).

Последний пример интересен использованием в “Повести…” редкой формулы, встречающейся в повести Нестора Искандера. В “Повести о взятии Царьграда в 1453 г.” несколько раз повторено, что оборона города была необычайно трудной из-за непрерывности штурма. Турки сознательно не давали христианам передохнуть, чтобы они, оказавшись в состоянии предельной усталости, потеряли способность отбиваться. В “Повести.,.” об этом сказано только один раз, кратко, но выразительно. [45] Одним из существенных аргументов в пользу влияния повести Нестора Искандера на “Повесть…” является присутствие в них одинакового видения. В “Повести…” автор поместил перед видением еще два сообщения о чудесах, одно из которых - о слезах от иконы, - широко распространенное в древнерусской литературе, усиливает звучание темы трагического исхода обороны, а другое, в котором говорится о чудесах от мощей смоленских святых Авраамия и Ефрема, не имеет к этой теме никакого отношения.