Повести и рассказы - страница 26

Наконец животное шагнуло вперед, показалась спина с сероватой грубой шерстью.

Виктор опустил дубину раз… другой… Жалобно хрюкнуло животное.

— Готово! — крикнул Виктор. Мирон мигом подбежал к нему.

— Что это? — выпучил он глаза.

— Барсук! — торжественно ответил Виктор. — Но погоди! Еще что-то шевелится!

Из норы выползли двое барсучат: они тоже одурели от дыма. Оба были такие маленькие, потешные, что хлопцам и в голову не пришло их убивать. Забрали живьем.

— Вот тебе и еще животные для хозяйства! — сказал Мирон.

— Я же говорил, что надо будет построить хороший хлев.

— А есть их можно?

— Никто не запрещает, но обычно их не едят.

— А шкура ценная?

— Не очень. За взрослого рублей пять получить можно.

— В таком случае и возиться с ними нет смысла, — поморщился Мирон.

— Но они забавные и быстро привыкают. Кроме того, жир барсука очень помогает от простуды и идет на смазку сапог, особенно охотничьих.

Старый барсук был около полуметра длиной и весил килограммов тридцать. Трудно было тащить его, еще труднее снять шкуру теми инструментами, которыми располагали друзья. Но Мирон решил, что шкура очень пригодится, и настоял, чтобы сейчас же попытаться ободрать барсука. Дело оказалось сложным. Два часа промучились, а сняли не шкуру, а какие-то лохмотья.

Захватили добычу и, усталые, отправились домой. Барсучата вырывались, даже кусались.

— А можно их посадить вместе с тетеревами? — спросил Виктор.

— Для тетеревов сделаем насесты, а барсуки будут на земле, — решил Мирон.

— А эти барсуки довольно интересный народ, — рассказывал по дороге Виктор. — Они очень похожи на медведей, только меньше и принадлежат к породе куниц. Совершенно безвредны: питаются корнями, ягодами, червями. За добычей выходят ночью. Зимою спят в своей норе, как медведи. Очень чистоплотны. Этим иногда пользуются лисы: заберутся, когда нет хозяев, в хату и напакостят там. Вернется барсук, почует вонь и уходит от своей норы. А лисе только это и нужно: готовый дом!

В лагере разместили животных, как договорились, поужинали и улеглись спать с чувством хозяйского удовлетворения. В сравнении с первыми днями дела их обстояли куда лучше.

— Дли полного удобства не хватает только ножа, чугуна, хлеба и соли, — сказал Мирон.

— И махорки, — добавил Виктор.

— Ты еще не забыл об этой гадости?

— Иногда и забываю, нет-нет, да и потянет закурить. Но ничего, терпеть можно. Наверно, потом буду рад, что так получилось.

На другое утро, едва проснувшись, хлопцы сразу же сунулись в хлев, поглядеть свою «скотину». Заглянул Виктор в щель — ничего не увидел. — Что-то не видать, — пробормотал он.

Раздвинули ветки пошире, посмотрели во все углы — нет никого!

Взглянули друг на друга — и руками развели.

— Куда же они подевались? Хлев-то ведь целехонек!

Мирон почесал затылок. Осмотрели всю постройку и заметили возле самой земли довольно большую дыру.

— Работа барсуков! — крикнул Мирон. — А за ними и тетерева удрали. Как же это мы не подумали? Даже ты, спец по зоологии, не предусмотрел.

Виктор стоял, опустив голову, и чувствовал себя виноватым.

— Верно, — сказал он, — если они роют для себя норы, значит, могли, даже должны были, и тут прорыть ход. Но в таком деле никаких специальных знаний не требуется: ты и сам мог бы догадаться об этом, а вот…

— Я говорил, что незачем было возиться с ними, — сердито перебил Мирон. — Никакой пользы от них нет. Держать их для потехи в нашем положении глупо. А теперь из-за них и тетерева удрали. Вот тебе и животноводство!

— И все же об этом ты и сам не думал, — оправдывался Виктор. — Сказал бы раньше, и все было бы иначе. Нечего на другого валить. Сам помогал мне. В следующий раз будем умнее.

— Жди теперь следующего раза!

Поахали, попеняли друг другу, но помочь делу ничем не могли. А поскольку рыбы пока хватало, то и большой беды не было. Вскоре начали далее шутить.

— В другой раз для каждой пары животных будем строить специальные, приспособленные помещения, — утешил Виктор. — Пока же давай лепить горшки.

— А ты знаешь, как их лепят? — спросил Мирон с сомнением.