Повести - страница 2

Дежурный рассказал подробно, как мне найти пехотинцев, и я вышел из портовых ворот.

Море совсем взбесилось и лезло на берег с рёвом и шумом. Всё вокруг стонало и выло. В три часа дня я едва различал дорогу. Не встретив ни одной живой души, я добрался до перекрёстка. Я шёл пять минут, десять и вдруг услышал, что море гудит не слева от меня, а справа. Значит, я заблудился. Ветер валил меня с ног и толкал в канаву. Вдруг вдали что-то зачернело. Ну, — подумал, — кто-то идёт. Сейчас я спрошу дорогу.

Шла женщина, закутанная в платок. Она несла на руках ребёнка. Не дойдя до меня, она вдруг свернула, оступилась и, хромая, вошла в дом.

Вот беда, упустил! Как только мог быстрее, я подбежал к дому. Это был пустой, разрушенный дом, в окнах кружился снег. Куда же она пошла? Вдруг хлопнула дверь, и женщина вышла. Слегка прихрамывая, она пошла в обратную сторону. А ребёнок? Ребёнка-то с нею больше не было!

Я хотел было её окликнуть, но она словно сквозь землю провалилась. Теперь я подошёл к подъезду и приотворил дверь. За дверью не оказалось ни пола, ни сеней. Я увидел лишь глубокую воронку, набитую снегом. А за ней чернели ямы, торчали выщербленные стены да виднелся двор с чёрными поломанными деревьями. Где же ребёнок?

И тут я вдруг увидел ребенка. Он смирнёхонько лежал под самой дверью и не шевелился.

Вот так штука, ведь он замёрзнет! Я наклонился над ребёнком, приподнял кончик одеяла. Я чуть не отскочил от удивления. В одеяле не было никакого ребёнка. Там лежал туго закрученный верёвками пакет.

Вдруг я услышал торопливые шаги. Кто-то шёл к дому. Я спрятался за выступ стены. Дверь отворилась, и вошла женщина. Это была не та женщина, которая принесла ребёнка. Та была старуха, а это — молодая, высокая, в каракулевой шапочке, вся засыпанная снегом. Она нагнулась и раньше, чем я успел опомниться, схватила «ребёнка» и вышла.

Когда я выбежал вслед за нею на улицу, женщина была уже далеко. Я поспешил за ней и ещё издали крикнул:

— Как пройти на Чёрный мыс?

Женщина остановилась.

— На Чёрный мыс? — переспросила она певучим голосом. — Да вы не в ту сторону идёте. Как раз обратно, всю улицу до конца, потом — налево.

Мне очень хотелось расспросить её, зачем она взяла чужой пакет и почему несёт его, словно ребёнка, но я не решался.

— Смотрите, не заблудитесь, — сказала женщина и, нежно прижимая свёрток, пошла дальше.

Тут что-то не так. — подумал я. — Может быть, они что-нибудь украли? А может быть…

Женщина уходила всё дальше и дальше. Не знаю почему, я продолжал бежать за нею. Снег забивался мне в глаза, тонкий лёд проваливался под ногами, и ботинки наполнились холодной водой. И вдруг женщина побежала. Раз бежит — значит, тут определённо что-нибудь нечасто. Я прибавил шагу. Женщина оглянулась, увидела меня и побежала ещё быстрее, то и дело скрываясь за деревьями. Тогда я решил во что бы то ни стало её догнать. Однажды я таким образом словил воришку в Поти, обокравшего на улице старуху, и сдал его патрулю. Я уже почти догонял женщину. Стоило мне сделать ещё шагов сто, полтораста — и я бы её поймал. Но тут вдруг дом, стоявший справа, приподнялся кверху. Дома в городах, побывавших в плену у немцев, могут взрываться даже на сотый день после их освобождения. Меня больно хватило чем-то до спине, и показалось, что норд ост подхватил меня и понёс прямо к морю, в чёрные, бушующие волны… 

Я очнулся, когда в глаза мне ударил луч света и кто-то спросил:

— Жив или нет?

Я поднялся на ноги.

— Эге, — протянул тот же голос. — Да ты старый знакомый! Забегалов с «Серьёзного»?

— Точно, Забегалов! А вы кто будете?

— Гляди.

Он повернул фонарь на себя, осветив лицо.

— Пётр Сергеич! — воскликнул я.

— Он самый.

— Товарищ капитан, — поправился я.

— Ну, ладно, пусть сегодня будет Пётр Сергеич. Эк, ведь, дом-то как разворотило!.. А ты как сюда попал?

— Шёл на Чёрный мыс ночевать. Из госпиталя выписался, а уехать не на чем…

— Тебе что, ночевать негде?