Повести-сказки - страница 64
— Вы сказали «мы», господин премьер?
— Да, ваше величество.
— Будьте любезны, объясните мне, кого вы подразумеваете под этим местоимением?
Он помолчал, не сразу найдя ответ.
— Я полагаю, что ваш государственный ум, несмотря на вашу очаровательную молодость, может самостоятельно ответить на этот вопрос.
— Мой государственный ум, господин премьер-министр, ждёт вашего ответа.
В толпе министров зашептались, очевидно подсказывая премьеру ответ.
— Я полагаю, что «мы»- это народ…- не совсем уверенно сказал премьер- министр.- А первостепенной задачей королевского правительства всегда была забота о народе.
— Итак, из вашего объяснения я поняла, что народ терпит неслыханные убытки из-за этой забастовки.
— Совершенно точно, ваше величество.
— Но почему же народ бастует, господин премьер?
Министры опять зашептались.
— Бастуют, ваше величество, электрики и угольщики…
— А разве электрики и угольщики не народ?
— Да простит меня моя королева, но меня сейчас интересует не энциклопедическое определение слова «народ»… Нас всех, ваше величество, беспокоит и удручает другое…
— Что?
— Позвольте мне ответить, ваше величество,- раздался вдруг сипловатый тенорок.
— Я не вижу в темноте, кто у меня попросил слова?
— Министр финансов,- ответил тенорок и возбуждённо продолжал: — Нас удручает то обстоятельство, ваше величество, что забастовка электриков и угольщиков воленс-ноленс№ ударила по экономике всего государства, по всем отраслям хозяйства. Каждая минута забастовки в диких пропорциях наращивает кредит и в таких же пропорциях уменьшает дебет государства, таким образом, баланс…
[№Воленс-ноленс (лат.)- волей-неволей.]
— Господин министр,- вдруг перебила его певучим голосом маркиза де Шарман, — а вы бы сказали попроще… Так, мол, и так, ваше величество, я не только министр финансов, но ещё и крупный акционер и каждую минуту теряю на бирже столько-то франков…
— Каждую минуту я лично теряю двенадцать тысяч франков,- с тоской в голосе подтвердил министр финансов.
— Ну, вот теперь и понятно ваше беспокойство,- продолжала маркиза,- а то «дебет», «кредит», «баланс»…
— Все мы теряем!- вырвался у кого-то в толпе страдальческий вздох.
— Все!- подхватили хором члены королевского правительства, завздыхали и задвигались во мраке.
— Ваше величество,- оживился премьер-министр, — я не имею удовольствия знать имени дамы…
— Маркиза де Шарман,- сказала королева, незаметно пожимая руку Марго,- наша первая фрейлина и советница.
— Маркиза весьма остроумно, хотя и несколько прямолинейно, повернула обсуждение вопроса. Но надо ли нам что-нибудь скрывать от нашей королевы и благодетельницы?! Я должен заметить, ваше величество, что лично я, премьер- министр вашего правительства, теряю больше всех, ибо являюсь одновременно председателем правления энергетического концерна!
— Ах, как я вам сочувствую, господин премьер!- покачала головой королева.- Смотрите-ка, а за окнами я вижу какой-то свет…
Действительно, окна и стеклянные двери, выходящие в парк, слабо осветились, и на стенах и потолке задвигались неровные розовые отсветы.
Маркиза посмотрела в окно.
— Это мой отец… простите, это ваш садовник, ваше величество, сжигает на костре сухие ветки и опавшие листья.
— Как хорошо!- воскликнула королева.- Пойдёмте к свету, господа! Я очень люблю сидеть у костра! Там мы и обсудим вопрос о дебете и кредите и, как говорится, подведем баланс!
— Это прелестно, ваше величество!- сказал повеселевший премьер-министр, предлагая королеве руку, на которую она могла бы опереться.- Я сам иногда люблю убежать от цивилизации и подремать у охотничьего костра. Сразу начинаешь понимать, что ты недалеко ушёл от питекантропа.
Двери в парк распахнулись, сразу запахло сыростью и горьковатым дымком. Королева спустилась по широким ступеням в парк и направилась к костру.
Кто-то принёс кресло, она села в него, протягивая к огню руки и ноги, и обвела взглядом министров, обступивших костёр тесным кольцом. Все они явились во дворец в парадных фраках. И лица их были теперь ясно видны. Вот стоит низенький лысый премьер-министр с твёрдым квадратным подбородком и маленькими глазками, над которыми, как две щётки, вздымаются рыжие брови. Его жёсткое лицо непроницаемо спокойно… Вот министр финансов… У этого лицо, как у старой бабы, обвисшее и рыхлое, а широко расставленные глаза бегают из стороны в сторону. А вот стоит моложавый министр с усиками, вперив в королеву взгляд, полный подобострастия. Чем-то он похож на герцога де Моллюска. Рядом с ним вытянулся высоченнейший и плечистый мужчина с отвисшими, как у бульдога, щеками и почему-то очень большими мешками под глазами. «Пьяница», — решила Оксана.