Поводок или Новая Сказка о Василисе Премудрой - страница 4

Марат закрыл глаза. Он уже знал, что увидит на следующих слайдах. Это невозможно было выдержать.

- Открой глаза! Кому я это все показываю! Открой глаза, я сказала! – взвыла Наталья.

Новый удар плетки пришёл с направления, откуда Марат его никак не ожидал – спереди и сверху по его отвисшей мошонке. Марат взревел от боли и глаза открылись сами собой.

- Вот так! И не вздумай мне еще раз хотя бы прищурится! Письку отшибу! – и далее уже спокойным и ровным голосом. - У нас мало времени. Все остальные слайды я оцениваю в пятнадцать баллов каждый. Смотри и наслаждайся!

Наталья молча и методично хлестала его по  разрумянившимся от стыда и позора ягодицам. Через каждые пятнадцать ударов она сменяла кадр на экране. Марат уже не дергался, он только протяжно стонал, издавая звуки напоминающие одновременно собачий вой и горловое пение канадских эскимосов …

Show must go on – все мы знаем эту крылатую английскую фразу. И тем не менее, все шоу когда-нибудь заканчиваются – закончилось и это слайд-шоу.

- Очень жаль, что мне не рекомендовали держать тебя башкой вниз более получаса, -  нарушила молчание Наташа, - а то мы бы еще наши свадебные фотографии посмотрели, вспомнили бы нашу поездку по Золотому Кольцу...

Опять зажужжал мотор и ноги Марата стали опускаться. Только теперь он опускался животом вниз, пока его животик не упёрся во что-то, напоминающее козлы для распилки дров. Когда его ноги коснулись земли, Наташа расстегнула стягивающий их ремешок и с силой развела ноги в стороны, пристегнув каждую к металлическому кольцу, вмонтированному в пол. Руки его были по-прежнему привязаны к укрепленной в полу перекладине, и теперь его тело изображало собой сразу две заглавные русские буквы: Л, если посмотреть сбоку и Х, если посмотреть сверху.

Наташа устало опустилась в стоящее у стены кресло:

- Перекур десять минут. А пока, чтоб не держать тебя в неведении, я расскажу куда ты собственно попал и что тебя ждет впереди.

И Марат узнал, что в неверности жена его заподозрила, когда однажды вечером ей домой позвонил сотрудник компании, срочно разыскивающий его по каким-то делам, и сообщил, что конференция закончилась в четыре, что все они благополучно вернулись из Нью Йорка в Торонто, и Марат, как только доберётся домой, пусть срочно ему перезвонит. Однако её благоверный домой вернулся только под утро, вешая ей на уши очередную лапшу о том, что он опоздал на самолёт и пришлось переночевать в JFK в гостинице. Тогда Наташа и обратилась в частное сыскное агентство, чтобы выяснить, где же на самом деле коротает ночи её муженек. Вскоре ей принесли первые фотографии и сразу же после этого порекомендовали обратиться в фирму, которая предоставляла очень специфические услуги обманутым супругам.

Фирма эта купила права на владение архипелагом из пятидесяти семи островов, расположенных в самом центре большого озера, неподалеку от национального парка Réserve faunique La Vérendrye. На этих островах были построены коттеджи, в один из которых сонного Марата и доставили вчера вечером. Коттеджи эти были оборудованы специальным образом, чтобы позволить кому-то из супругов без опаски заниматься воспитанием и исправлением другого. Весь этот комплекс они назвали - “Fifty Granite Islands” - по аналогии с известной книгой о серых оттенках. Эта “исправительная колония” на бумаге числилась как база отдыха и за всю ее историю еще ни один из ее обитателей не пожаловался в полицию, чтобы это опровергнуть, никто не рискнул испортить себе репутацию. Да и доказать что-либо можно было пожалуй лишь взобравшись на амвон римского права.

- Однако, пребывание здесь стоит немалых денег, - закончила Наташа свой рассказ, - а на нашем семейном счету таких денег нет. К счастью, в агентстве мне подсказали способ, как с ними расплатиться. Посмотри-ка, что я нашла у тебя в кармане - это была кредитная карточка Торонтайского банка. - Помню, помню! Ты говорил мне, что это корпоративная карта и что ты по ней в командировках расплачиваешься. А вот в агентстве мне сказали совсем другое. Мне сказали, что это твой личный счёт и на нём у тебя денежки лежат. Они правда не знают - сколько, но я думаю ты мне это и сам сейчас скажешь.