Позолоченная роза - страница 18

Прошла пара ночей, а казалось, что жизнь. Хуже было то, что она не могла вернуться. Она уже не испытает те воспоминания. Когда-то она забудет любимые мелочи.

Она шмыгнула носом, отнесла книгу к столику у стены окон на другой стороне комнаты. Она опустила книгу на блестящую поверхность и осторожно раскрыла ее.

Первым там был большой рисунок ее города. Он был сделан вне стен города, но это было Болотце во всех красе. Стены с жаровнями и всегда горящими огнями. Свет Угля, который они жгли сотни лет. Слова расплывались.

Она вытерла слезы, поправила грязные юбки и села на стул с подушкой.

Она поглощала взглядом слова в книге.

«Болотце, столица Угля, была давно известна своим вечным светом. Но, может, первое забыло свою изначальную цель. Болотце создали как сторожевую башню для Château Doré».

Она замерла. Позолоченный замок? Она не слышала о таком месте, хотя могла сейчас находиться в нем. Поместье было красивым, но его не было в исторических книгах, которые она читала.

Амичия склонилась. Она облизнула палец, убирая грязь, и стала водить им под строчками.

«Окруженное стенами, которые не могла преодолеть армия, Болотце было первой защитой от атак. Их книги по истории лишились этой информации после Большого падения».

И дальше описывали, как в Болотце выращивали посевы в рамках стен, поэтому они не нуждались в фермах снаружи.

«Это все хорошо, — подумала она, — но как же Большое падение? И Chateau Doré?»

Амичия полистала страницы, искала еще информацию про это. Ничего. Зато было больше страниц о том, что делало Болотце уникальным.

Она опустила плечи, закрыла книгу и посмотрела на обложку.

«Андре Бернард, ты не помог. Теперь мне нужно найти другую книгу, что объяснит, что ты имел в виду».

Что за Большое падение? Казалось, она должна была знать о таком. Такое название не давали, если событие не повлияло на королевство серьезно. А она ни разу не слышала такие слова.

Автор говорил, что информацию стерли из книг по истории в Болотце. Но почему? Почему кто-то захотел лишить королевство истории?

Надежда горела в ее груди сильнее вины или страха. В тех книгах мог быть способ спасти ее народ. Изменить их из Жутей в мужчин и женщин, которыми они раньше были. И эта надежда была хуже, потому что ей нужно было оставаться в живых. Ради них.

Она повернулась к стеллажам. Там должна быть информация. Где-то на страницах были ответы, нужно было только найти нужную книгу.

Когти скрипнули по полу снаружи.

Амичия застыла на миг, ручка двери повернулась.

Она вскочила со стула и побежала в другую часть комнаты, а дверь открылась.

Она юркнула в тайный проход, думала бежать, но грохота не было. Жути пытались все уничтожить на пути, когда преследовали ее.

Сердце колотилось, Амичия оглянулась на брешь в стене. Глаза не смотрели на нее. Звуки охоты не звенели в комнате. Было только тихое постукивание.

Что делал монстр?

Она должна была бежать. Должна была спасаться, не искушать судьбу. Усталость говорила ей, что любопытство стоило удовлетворить, даже если это было опасно.

Разум не смог убедить тело бежать. Она повернулась к проему, прижала ладонь к краю стены. И выглянула на существо снаружи.

Оно стояло в дальнем углу библиотеки. Нет, не оно. Он.

Самый большой из Жутей, который сидел на троне и обрек бедного Реми. Он стоял, глядя на бурю, спиной к ней. Он сцепил ладони за спиной, она думала, что это невозможно из-за крыльев. Он широко расставил ноги, впился когтями в каменный пол, странные ноги изгибались под неправильным углом.

Амичия боялась бы больше, если бы он искал ее, как остальные. А он стоял там. Было что-то печальное в том, как были опущены его плечи, в его застывшей позе. Но его взгляд был прикован к буре за окнами.

Кем был этот Жуть? Вопрос всплыл в голове как крик. Ей нужно было узнать ответ.

Он отпустил руки, взял книгу, которую она оставила на столе. Жуть покрутил ее, а потом улыбнулся. Острые клыки сияли.

Он провел когтем по буквам, и ей показалось, что он был не таким, как остальные. Это существо могло читать или хотя бы знало, что на странице были слова. От этого она задалась вопросом, сколько еще она не знала о них.