Praecellentissimus Rex. Одоакр в истории и историографии - страница 7

был избран Антемий Прокопий[75], зять Маркиана. Согласно свидетельству Приска[76], именно римский сенат обратился с официальной просьбой к восточному императору Льву, который направил на трон Запада этого доблестного командира, сына генерала, женатого на Евфимии, дочери покойного Маркиана, и внука могущественного министра Аркадия, имевшего то же имя, того Антемия, который защищал независимость Востока от правительства Стилихона. Различной, тем не менее, была политическая ориентация разных групп западной аристократии, некоторые из которых лишь нехотя соглашались с присутствием imperator graecus[77], определяя атмосферу дальнейшего ослабления и раскола; некоторые представители nobilitas[78] действительно смотрели недобрым взглядом на иноземных императоров, другие, напротив, призывали к их выбору. Но самая неотложная проблема заключалась в вандалах, против которых было подготовлено совместное наступление после неудачи предпринятой восточным императором дипломатической миссии, имевшей задачу информировать Гейзериха об избрании Антемия, о возобновленном согласии между восточной и западной империями[79], и грозить войной, если он не оставит Италию и Сицилию[80]. За отказом Гейзериха последовали вооружения; нам известно, что Марцеллин, предположительно по приказу императора Льва и побуждаемый также папой Иларием[81], отправился на Сардинию, откуда сообщил о значительной победе; тем не менее, в 467 году западные силы, metabolarum commutatione et navigationis inopportunitate[82][83], не двигались и инициатива предприятия оказалась полностью возложенной в следующем году на восточные силы. Армия под командованием Ираклия Эдессита и Марса Исавра атаковала Гейзериха из Египта по суше прямо в сердце его королевства. Координация всех сил была возложена на Василиска, брата императрицы Верины. Фрагмент Кандида Исавра, сохраненный для нас патриархом Фотием, сообщает о чрезвычайных расходах, произведенных восточной империей для финансирования экспедиции, в которой участвовало сто тысяч человек. Чтобы развернуть такие военные приготовления, было собрано 47000 фунтов золота префектами претория (Иллирика и Востока), 17000 фунтов золота comes sacrarum largitionum и 700000 фунтов серебра из патримониев бывших сановников, удержанных res privata, к которым были добавлены средства самого Антемия[84]. К общей сумме следует добавить 4608000 солидов — взносы из arca[85] префекта претория (3384000 солидов) и largitiones[86] (1224000 солидов). В итоге африканская экспедиция стоила 7408000 солидов — астрономическая цифра, которая подтверждается как Иоанном Лидом[87], так и Приском и Прокопием[88] (которые, однако, используют в качестве денежной единицы kentēnarion). Очевидно стремление к решительным действиям против вандалов. Кампания, однако, с треском провалилась из-за некомпетентности и нерешительности императорского шурина и многие из более чем тысячи судов, составлявших римский флот, были подожжены у мыса Бон. Василиск укрылся на Сицилии[89] и общее командование было возложено на Марцеллина, которому, однако, даже не дали времени переправиться в Африку. Он был убит dolo[90] именно теми, кому готовился прийти на помощь[91].

В 470 году между восточным императором Львом и вандалами был заключен договор, условия которого нам неизвестны.

После африканской катастрофы Антемий сосредоточился на проблеме Галлии, где Теодорих был убит своим братом Эврихом, провозглашенным королем визиготов. Попытка сформировать против него коалицию врагов (бретонов, бургундов, армориканцев и франков) не принесла успеха. Только ограниченная область, окруженная именно этими народами, некоторые из которых были связаны с Римом отношениями foederatio, оставалась под римским управлением, защищаемая войсками под командованием Эгидия. Результатом кампании Антемия стала утрата Буржа, Арля и близлежащих городов. Верными оставались сын Эгидия Сиагрий, с титулом rex Romanorum управлявший независимым анклавом между Соммой и Луарой, король Арморики Риотам и франки на севере. Ситуация в Галлии была, однако, предопределена и приближалась к развязке; многие представители галло-римской знати, как огорченно отмечает Сидоний Аполлинарий