Практическая работа для похищенной - страница 28

стр.

— Его никто даже не видел. Кроме девушки. Ее он преследовал почти неделю. В тот раз ритуал был проведен на пятую ночь полнолуния.

— Думаешь, друге жертвы тоже его видели? — подал голос Шаардан.

— Не исключено. По крайней мере это было бы логично. Возможно, это тоже как‑то связано с их ритуалом.

Я поежилась и не смущаясь ткнулась лбом Шаардану в плечо. Мне было все равно, что он там себе подумает, мне вдруг стало страшно. Простой, иррациональный страх. Навеянный ночью и жутким рассказом.

* * *

Проснулась во втором часу дня — благополучно проспав и завтрак, и обед, — разбитая, недовольная жизнью вообще и собой в частности. Пока умывалась и приводила себя в божеский вид, размышляла о том, что ночью рассказал Витарр. По всему выходило, что в городе творилось что‑то совсем странное. Еще этот мифический мужик, жуткой наружности. Вестник неминуемой беды. Серый, дождливый пейзаж за окном только нагнетал атмосферу.

Мучилась неприятными размышлениями недолго, дверь в комнату открылась и вошел…Шаардан. Вот уж кого я точно не ожидала увидеть.

— Ааа…

А этот, который нежданный гость, приподнял бровь, замерев на пороге в ожидании. Чего? Чего ему надо было? Вид у лорда был очень загадочный и какой‑то предвкушающий.

— Что‑то случилось?

Он молчал.

— Еще кого‑то убили?

Молчание.

— Поймали? — предприняла я очередную попытку угадать. Закономерное молчание в ответ и совсем уж издевательская улыбка.

— Слушайте, лорд Шаардан…

Шаардан подался вперед, и как бы между делом напомнил:

— Ночью мы не договорили. Морэм помешал.

Я отступила, не зная, чего ждать от этого ненормального.

— А, по — моему, мы не разговаривали, — напомнила нервно. За спиной предательски вырос стол. И откуда он там появился, я не знала, вроде же в другую сторону пятилась.

— Иза, — позвал он тихо и как‑то вдруг оказался рядом. К столу я прижалась в безнадежном порыве пройти сквозь него. Не получилось. Ножки тихо скрипнули по паркету от моего натиска, но не более. А лорд, подхватив меня подмышки, не дал второй попытки протаранить несчастную мебель и, в общем‑то, усадил на нее, как бы походя, чмокнув в лоб.

Голос Витарра от двери оказался той самой спасительной соломинкой:

— Я вам не мешаю?

Вздох облегчения сдержать не смогла и тут же нарвалась на вдруг помрачневший взгляд переменчивого лорда. Только что же веселился тут. Отступив на шаг, он тихо шепнул:

— Позже продолжим, — и, повернувшись к моему спасителю, недружелюбно спросил, — ты что‑то хотел?

Со стола сползала со странным ощущением дежавю. Ночью тоже спасена была блондином. Еще пару раз, и он рискует стать моим рыцарем. Без страха и упрека. Да, в общем‑то, и без совести, но это мелочи.

— Тебя искал, — честно признался блондин. — Мне очень нужно с тобой поговорить.

— Насчет этой мадам Зэми? — не сдержав любопытства, подала голос я, — а можно мне поприсутствовать?

Когда за лордами закрылась дверь, оставив меня одну в комнате, я поняла одну очень важную вещь: аристократы, все же, те еще сволочи.

Глава седьмая. Пара слов о молниях

В доме опять было тихо. Вот как рассказал Витарр о том подозрительном дяде, так после этого лорды только под вечер и возвращались. Беспокойные сыщики носились по городу, разыскивая мифического мужика. Донесения о подходящих под описание индивидах приходили с завидной регулярностью. Удивительное дело, но в этом славном городке оказалось очень много мужчин подозрительной наружности. Меня все вполне устраивало. После ночных посиделок на лестнице я предпочитала лишний раз не попадаться на глаза своему похитителю. Но скучно было жутко.

На кухню я уже просто боялась заходить. Мирта либо пыталась меня откормить, чтобы лорду не хотелось рыдать, со мной обнявшись, либо смущала настойчивыми советами прекратить ломаться и получить уже свое маленькое, женское счастье. И ее совсем не волновало, что назвать Шаардана маленьким было сложно. Он был огромным и порой очень пугающим, и на мое персональное счастье ну совсем не походил. Вообще, в статусе любовницы, пускай и такого влиятельного человека, хорошего было мало, но, казалось, никто кроме меня этого не понимал.