Правила качка - страница 33

— И тебе этого будет достаточно? Уверена, что не хочешь заказать еще? — поддразниваю я, глядя на ее тарелку с яйцами, картофельными оладьями и на десерт гигантская булочка с корицей. Это количество соперничает с моим заказом, и мы, склонив головы, набиваем рты, как будто не ели уже несколько дней.

Я заплачу за это во время тренировки, накручивая дополнительные круги вокруг поля, но прямо сейчас жирный завтрак стоит того.

Даже если мне придется попотеть позже.

Засовываю в рот полную ложку еды и жую, вытирая рот рукавом толстовки, полностью осознавая тот факт, что если бы моя мать увидела меня прямо сейчас, ее рот открылся бы от ужаса из-за полного отсутствия приличий с моей стороны и полным пренебрежением к манерам, которые она вбивала в меня с самого детства.

— Боже, у тебя в бороде яйца, — говорит Тэдди мелодичным, нежным голосом, наполовину забавляясь, наполовину испытывая отвращение.

— Где? — Я не говорю ей, что в половине случаев, когда я ем, еда оказывается в моей бороде, а это опасно, потому что у меня так много волос свисает с лица. — Покажи.

— Я к нему не притронусь.

Я хихикаю в свою салфетку, когда провожу ею по нижней половине лица, испытывая искушение бросить в нее то, что в ней оказалось, но передумываю, когда она кривит губы и сужает глаза, как будто знает, что я думаю об этом.

Мне даже не нужно этого говорить.

Мило.

— Даже не думай.

Я пожимаю плечами.

— Я и не собирался.

— Но ты же думал об этом.

Я смеюсь, и яйцо вылетает у меня изо рта. Отвращение Тэдди растет, губы теперь полностью скривились под ее дерзким маленьким носом.

— Ага, думал.

— Вытри свое лицо, Киплинг.

Фу, это гребаное имя.

— Эй, я ничего не могу поделать, если еда вываливается у меня изо рта.

— Ты отвратителен. Я никогда больше не буду есть с тобой.

— У меня такое чувство, что ты бы ела со мной каждый вечер на неделе, если бы я за это платил.

Тэдди обдумывает это и наконец кивает.

— Ты прав, но только потому, что мой бюджет так ограничен, что из моего бумажника вылетают мотыльки, когда я его открываю.

— Это печально. — Слова слетают с моих губ прежде, чем я успеваю их остановить. Несмотря на всю их бесчувственность, Тэдди даже не краснеет.

— Бедняжка, я знаю. Накорми меня, Кип!

Смех Тэдди прерывается скрежетом металла о фарфор, когда она вонзает вилку в колбасу на тарелке, и ее стон наполняет воздух между нами, когда она запихивает все это в свой красивый рот.

— Ну и кого здесь отсутствуют манеры? Ты не должна быть свиньей из-за того, что у меня в бороде была еда.

Она чертовски сильно закатывает глаза.

— А еще ты выплевываешь еду.

— Не нарочно.

Она взмахивает вилкой в воздухе, указывая ею в мою сторону и щурясь.

— И все же разве твоя мать не научила тебя хорошим манерам?

Если бы она только знала.

Моя мать не только учила меня хорошим манерам, но и нанимала тренеров по этикету, чтобы они приходили к нам домой и учили нас с Вероникой — настоящие гребаные тренеры по этикету, как будто сейчас тысяча восемьсот сорок пятый год или что-то в этом роде.

Никто не может указывать Лилит Кармайкл, что делать, а она хотела, чтобы ее дети были безупречно воспитаны и хорошо себя вели. И мы были.

Какое-то время.

Затем мы с сестрой стали двумя подростками, которые ненавидели бдительные взгляды наших родителей, их сотрудников и средств массовой информации. Наши родители были не просто богаты, они были знаменитостями в нашем уголке страны, папа появлялся в новостных передачах, покупая профессиональную футбольную команду, когда его собственный капитал превысил девятизначную цифру.

Все знали нашу семью, и мы с Ронни ненавидели это.

Тот факт, что я называю свою сестру Ронни? Моя мама ненавидит это еще больше.

— Ты вообще слушаешь, что я говорю?

— А?

— Ты знаешь, что часто так делаешь — отключаешься. — Тэдди снова ковыряет зубцами вилки еду на своей тарелке, отодвигает яичницу в сторону, кривая улыбка приклеивается к ее лицу. — Извини, что я такая скучная.

Дерьмо.

— Ты вовсе не скучная.

— Ну, вроде как да.

— Может, ты прекратишь?

— А сейчас ты скажешь мне, что у тебя много чего на уме.

— Это не то, что я собирался сказать, потому что это даже отдаленно не соответствует действительности. У меня ничего не было на уме.