Правила мести - страница 70
Джонатан закрыл мобильник ладонью.
— Остановитесь здесь, — велел он таксисту.
— Мне казалось, вы хотели выйти на Шафтсбери-авеню.
— Прямо здесь!
— Вы меня слышите, Рэнсом? — спросил Грейвз вкрадчивым голосом.
— Прощайте, полковник.
— Все, вы мертвец.
— Пока еще нет.
Пиккадилли-Серкус в восемь часов теплым летним вечером была запружена, как нью-йорская Таймс-сквер в канун Нового года. Гигантские неоновые вывески на окрестных зданиях заливали улицу ярким переливающимся светом. Джонатан заплатил за проезд и выбрался на тротуар. Его мгновенно поглотила быстро движущаяся толпа. Вместе с ней он добрался до Ковентри-стрит, пересек улицу и пошел в северном направлении. Все это время он не спускал глаз с двух полицейских машин, встретившихся на переполненной транспортом площади. В этот момент еще одна полицейская машина остановилась совсем рядом с ним. Окно было открыто, и он услышал шипение, треск рации и голос, громко отдающий распоряжения:
— Подозреваемый покинул такси и теперь передвигается пешком. Срочно организуйте пункты проверки на Ковентри-стрит, Пиккадилли, Шафтсбери и Брик-лейн. Все имеющиеся в наличии полицейские — на Пиккадилли-Серкус! Объект задержания: белый мужчина тридцати восьми лет, ростом сто восемьдесят сантиметров, седеющие волосы, по последней имеющейся информации — одет в белую рубашку, джинсы…
Джонатан не стал слушать дальше. Он смешался с толпой, развернулся и пошел в противоположном направлении. Нырнул в первый же подвернувшийся магазин — популярный среди туристов торговый центр, продающий все: от футболок до качающей головой куклы принцессы Дианы. Вешалки с одеждой заполняли универмаг. Он выбрал черную футболку и бейсбольную кепку «Ле Ми». Оплатив покупки, он тут же надел и футболку, и кепку. Синие джинсы пришлось оставить.
За то короткое время, что он провел в магазине, число полицейских резко увеличилось. Пропускные пункты выставлялись на всех транспортных артериях, ведущих к Пиккадилли-Серкус. На Риджент-стрит появился фургон, откуда выскакивали люди в полицейской форме. Ревели сирены. Транспорт остановился.
Джонатан пробирался по тротуару, стараясь держаться поближе к зданиям, затеряться в потоке пешеходов. Он проскальзывал от одной группы людей к другой, выискивая пути бегства. Словно следуя примеру застывших на месте автомобилей, поток пешеходов тоже замедлился. Толпу охватила тревога.
Джонатан заметил двух полицейских в ярких оранжевых жилетах, идущих в его сторону и внимательно всматривающихся в лица проходящих людей. Оглянувшись, он насчитал еще четыре полицейских шлема, не меньше. Не зная, что делать дальше, он остановился, сосредоточив все внимание на ближайшей витрине. Это был пункт обмена валюты. К окошку кассира выстроилась очередь. Джонатан встал в конец, держа руки в карманах и устремив взор вперед. Мысленно он представил себе, как полицейский подходит ближе, и почувствовал, как волосы на затылке зашевелились.
Перед ним стоял худой пожилой мужчина, пересчитывавший вынутые из кошелька монетки. Джонатан сделал шаг вперед и сильно толкнул его, так что вся мелочь выпала из рук. Монетки со звоном покатились по тротуару.
— Простите, — сказал Джонатан, наклоняясь, чтобы помочь старику подобрать мелочь. — Я нечаянно. Позвольте помочь вам.
— Спасибо, — пробормотал старик с сильным акцентом.
Собирая с тротуара разлетевшиеся фунтовые монетки, Джонатан краем глаза наблюдал, как мимо проходят две пары ног в начищенных до блеска черных ботинках. Когда полицейские удалились, он встал и вручил старику мелочь:
— Мы все собрали?
Пересчитав монетки, пожилой человек утвердительно кивнул.
Очередь продвигалась. Подойдя к окошку, Джонатан обменял сто долларов на фунты, после чего направился дальше по улице, держась поближе к зданиям.
В нескольких шагах впереди он увидел вход в метро и спустился по ступенькам на станцию. Народу здесь было еще больше, чем на улице. Два офицера стояли у турникетов, выискивая мужчину с седеющими волосами, ростом сто восемьдесят сантиметров, в белой рубашке и джинсах. Он купил билет и зафиксировал продолжительность поездки, воспользовавшись тем, что полицейские были заняты на другом конце станции.