В полвторого ночи группа поздних туристов из Ахтубинска склонилась над неподвижным человеком. Девушка, больше похожая на богиню плодородия, держала голову пострадавшего у себя на коленях, прикрывая его от возможных ещё больших невзгод своим тёплым бюстом. Ладо открыл глаза:
– Об-эри-уты, – еле слышно прошептал он. – Обэ-ри-уты! – повторил он по слогам.
– Обэриуты – негромко пробурчал под нос Белов. – Что вы мне голову морочите?
И ничего никому не сказав, отправился спать домой: уже полвторого, а завтра в шесть. Много работы.
Все были заняты друг другом, когда в гостиную ввалился потрепанный Ладо, поддерживаемый милой, обширной незнакомкой.
– ОБЭРИУТЫ! – провозгласил он. – Всё хорошо! Это Маруся!
Всё началось в Москве, когда в роддоме у метро «Университет» открыл глаза Старичок По, но не на что ещё было смотреть: по холмам гулял ветер, ни метро, ни Белой Москвы, ни серого цвета семидесятых. Стены и потолок палаты, потом стены и потолок его комнаты. Точнее история Москвы началась, конечно, с кулинарии на юго-западе, она была здесь с самого начала. Тысячи глаз видели её, тысячи людей ели эклеры из неё и разносили их по свету, и из них прорастали цветы с частицами этой самой кулинарии, бесконечный круг расходился по земле, набирая силу, но всё равно в один школьный учебный день она исчезла. «Пожар! Кулинария горит!»
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО "Литрес".