Право хотеть - страница 11

— Постойте, — прервал Антон, у которого закружилась голова то ли от слабости, то ли от изумления. — Вы хотите сказать, что зрячие правят миром вместе с роботами?

— Да нет. Важнейшие решения принимает небольшая группа, состоящая из самых одарённых и образованных людей. И принимает их с учётом интересов обеих рас. Формально роботы признаны равными людям, фактически же приоритет остаётся за нами.

— Почему? Почему за нами?

— Да потому что основные свойства человека роботам недоступны, неподвластны и никогда не будут. Интуиция, творчество, озарение, дар предвидения, всё то, что движет прогресс. В общем, у нас, по сути, симбиоз: люди и роботы научились эффективно сосуществовать. Правда, научились за счёт миллиардов человеческих иждивенцев — слепых, ведущих растительный образ жизни. Ну, и ещё кое-что. Генетически «зрение» не передаётся: в семьях зрячих рождаются слепые, в той же пропорции, что зрячие в союзах слепых. Поэтому мы боремся за каждого такого же, как мы.

— Бывают ошибки, — добавила Юлька. — В некоторых случаях за зрячих принимали тех, кто попросту отстал в развитии. Поэтому тебя так долго тестировали, и меня тоже.

Юлька замолчала, и наступила пауза. Антон пытался переварить услышанное, получалось у него плохо.

— Что же теперь? — спросил он наконец. — Что мне теперь делать?

Эрик поднялся.

— Учиться читать, — сказал он. — Слепые передают информацию вербально и воспринимают аудиально, эти способы малоэффективны, но не требуют трудозатрат. Зрячие усваивают информацию всеми возможными способами, но в основном — визуально, через источники, созданные другими зрячими до них. Не волнуйся, уже через неделю ты начнёшь читать бегло. Зрячие всему учатся неимоверно быстро, скоро увидишь сам. К тому же, мы прикрепляем к тебе учителя.

— Учительницу, — поправила Юлька и подмигнула Антону. — Добро пожаловать в мир зрячих! Начнём с алфавита. Первая его буква — «А».

На верхней площадке Пирамиды Кзю дули сразу семь ветров. Альфред озяб в своем легком одеянии, но гнев его не остыл. Не без усилия молодой человек разжал пальцы, сложенные в «рог дракона», и снова сложил их в знак спасения жизни, потому что слишком уж сильно билось сердце, и лиловый туман застилал зрение. Оставаться здесь и мерзнуть было незачем, но Альфред чутким слухом ощущал, как сотни машин в глубинах огромного сооружения распечатывают, запечатывают, просвечивают и метят штемпелями миллионы грузов, и выдают, выдают, выдают их тысячам счастливчиков, у которых надлежащим образом оформлены все бумаги. Тысячам — а он не из их числа!

Ему предстояло спуститься на пятьсот шестьдесят ступенек вниз, но без своего пакета, посылки, коробки — во что там упаковали драгоценное — он не понимал, куда и зачем идти. И в этот самый горький миг блеклое небо Лямбды Таможенной раскололось прямо над ним.

На самом деле, конечно, наступил Третий полдень, и раскрылись врата Верхнего Филиала. Показалась Жрица. В алом одеянии с головы до пят, она чинно шествовала по воздуху с большой жабой в руках. За служительницей культа следовали два телохранителя. Альфред впервые видел Жрицу Филиала и поразился, до чего у нее бледное, прямо бескровное лицо. Но не от страха — ибо она двигалась легко, словно бы даже скучая на торном небесном пути. И на ходу щедро благословляла верный град свой — алая мантия, сделанная, как говорили, из цветочных лепестков, облетала с нее, а Жрица, будто растворяясь в воздушной стихии, шествовала далее, устремив неподвижный взор на жабу. Несколько лепестков — в самом деле, похожих на тюльпановые, коснулись щеки Альфреда. Он подставил руку и поймал один. Тонкий шелковистый листок с надписью на пяти самых распространенных языках сектора: «Предскажу судьбу, отыщу потерю, поверну колесо».

Колесо, собственно говоря, у Альфреда было. Давным-давно оно спустилось с горы прямо в руки трехлетнему малышу, наследнику двадцати восьми поколений. Семья жила уединенно в небольшом домике у подножия сверкающей Чогори, вокруг бродили яки, кеклики покрикивали в высокой траве, и ветер был остёр, как лезвие, даже летом. Это случилось как раз летним утром, пронзительным и звенящим, и среди звона и света колесо будто сгустилось из воздуха. Оно катилось по тропинке, рассыпая солнечные блики, мальчик выбежал ему навстречу. Конечно, это было знамение, — от целой экспедиции безумных альпинистов, решивших покорить К-2 на горных велосипедах, не осталось ничего, кроме этого огромного колеса с бесчисленным количеством спиц…