Право на секс. О чем говорят с сексологом - страница 25
— Вы хотите сказать, что она все выдумывает?
— Я не знаю, как это правильно называется, но после смерти отца Инна лежала в психиатрической больнице, у нее был нервный срыв. Она вам говорила об этом?
— Нет…
— Уверен, это важная информация для вас.
— Я подумаю, как применить то, что вы мне рассказали, спасибо.
— Я, пожалуй, пойду. Я могу оставить вам свой номер телефона?
— Для чего?
— Держать меня в курсе, я волнуюсь за Инну.
— Конечно, вы можете оставить мне свой номер. Но вы же понимаете, что я работаю с Инной? И не имею права сообщать содержание консультаций.
Несмотря на то, что Михаил пришел, по сути, «разоблачить» свою девушку, он сообщил мне важную информацию. Это позволило мне еще глубже понять свою пациентку и ее сложные отношения с матерью. Инна, говоря о своей матери, что она алкоголичка, использовала аллегорию. Мать Инны «пропивала свою дочь» — отдавала свои ресурсы (любовь, внимание и заботу) своим ученикам. А на собственную дочь их не оставалось. Это вообще характерно для педагогов или людей помогающих профессий. Они порой игнорируют свою семью, а всю энергию направляют в работу, подкрепляя свой нарциссизм. Так бывает, что у внешне социально адаптированных «приличных» людей, одобряемых обществом, вырастают дети с девиантным поведением. И родители искренне не понимают, что они сделали не так.
Инна зашла в кабинет.
— Ну что, как вы пообщались?
— Все хорошо, мы договорились, что если это будет необходимо для тебя, Михаил будет приходить на консультации с тобой вместе. Но пока это не требуется. Как у тебя дела? Расскажи, как прошла неделя.
— Нормально, я продолжаю вести дневник самонаблюдения. Записываю ситуации и случаи, когда я пытаюсь врать себе или другим.
— Давай посмотрим, что из этого получилось.
— Вот смотрите, я вижу положительную динамику, я стала меньше врать. Еще не все получается так, как я хотела бы, но результат радует.
— А что происходит с твоим сексуальным влечением?
— Стало немного лучше, я начала снова мастурбировать, иногда у меня появляются сексуальные фантазии, но когда дело доходит до секса с Михаилом, я по-прежнему ничего не чувствую.
— Так бывает, либидо может восстанавливаться медленно. Уверена, мы сможем решить и эту проблему.
— Хотелось бы, ведь это влияет на наши отношения с Михаилом.
— Я понимаю. Скажи, тебе комфортно со мной работать?
— Да.
— Значит, будем продолжать?
— Да.
Как видите, я не стала сообщать Инне то, что мне рассказал Михаил. И не считаю, что это нужно было делать. Я использовала полученную информацию в работе. Эти факты позволили мне еще лучше разобраться в ее ситуации и утвердиться в своей гипотезе о том, что Инна нуждается в принимающей матери. Матери, которая будет на стороне ребенка. К тому же через некоторое время Инна сама сообщила мне эту информацию в том объеме, в котором была готова. Михаил хотел посетить меня еще раз, чтобы «выяснить», как продолжается терапия. Но я отказала ему, потому что в терапии очень важна индивидуальная работа. Нельзя позволять родственникам совершеннолетних клиентов вмешиваться в лечебный процесс, за редким исключением.
Инна не явилась на следующую консультацию, позвонила и перенесла ее. А когда пришла, плохо выглядела: похудела, лицо осунулось, синяки под глазами, мятая одежда.
— Что с тобой?
— Мне плохо. Я не могу успокоиться, принимала наркотики — не помогло.
— Почему ты не пришла на прошлой неделе?
— Терапия всколыхнула то, что я пыталась забыть. Я не была готова обсуждать это тогда.
— А сейчас?
— Ну, я же пришла!
— Хорошо. Вижу, то, что ты собираешься мне рассказать, тревожит тебя. Я постараюсь быть максимально бережной. Но ты должна понимать, что в некоторые моменты психотерапия может вызывать дискомфорт.
— Да, я готова. Я давно уже ношу это в себе, пришло время освободиться.
На обсуждение и проработку незавершенной ситуации мы потратили несколько встреч. Это было испытанием для девушки, каждая консультация сопровождалась потоками слез, сильных негативных эмоций, чувством несправедливости. Оказалось, Инна была очень привязана к своему отцу, ревновала его к матери. Папа баловал ее, потакал ее капризам, он занимался ее воспитанием. Мама много работала, была эмоционально недоступна. После его гибели Инну госпитализировали. Девушка винила мать в смерти отца, та была в злополучный день за рулем. Инна решила уйти из дома, где все напоминало ей папу, и начать самостоятельную жизнь.