Право на сына - страница 2

стр.

– Фото тоже сделала, потому что понравился?

Он видел! Видел, как я достала телефон и сделала фотографию! Когда, если он совсем не смотрел на меня?

– Ну да, – улыбаюсь беззаботной улыбкой, хотя боюсь так, что ноги подкашиваются.

– Телефон доставай, – шипит он.

– Что?

– Дай мне свой телефон.

Я быстро вспоминаю, нет ли там какой-то информации о нем, но понимаю, что нет. Совсем недавно я стерла всю нашу с Лерой переписку, а звонки я не записываю. Все, что там сохранилось – ее вопрос и отправленное мной фото.

Он включает мой потрепанный смартфон, сует его мне для снятия блокировки и что-то проверяет. Я с замиранием сердца жду своей участи. Исполнять задуманный план больше не хочется, а вот сбежать – очень даже.

– О чем это? – Стас тычет мне телефон и показывает нашу переписку с Лерой.

– Отправила фото понравившегося мужчины своей подруге, – пожимаю плечами.

Если уж врать, то до конца.

– А «Не смей!» к чему?

– Она про алкоголь. Но я и не собиралась пить, – пожимаю плечами, надеясь, что подруга больше ничего не напишет в чат.

– Послушай, девочка… – Он заставляет меня вжаться в стену настолько, насколько это вообще возможно. – Если я узнаю, что ты шпионила за мной, ты пожалеешь. Очень сильно пожалеешь.

– И не собиралась! – говорю совершенно искренне. – Я надеялась с вами познакомиться.

– Ну если так… – бросает он, отходя от меня. Но лишь затем, чтобы повернуть кран и включить воду на весь напор.

Шум воды разрушает тишину туалетной комнаты, Стас придвигается ближе. Одна его ладонь ложится на прежнюю позицию – на мою шею, а вторая обнимает меня за талию. Взгляд карих глаз упирается в мои губы.

Я сглатываю и чувствую, что его рука на шее сжимается сильнее. Стас приближается, его губы оказываются опасно близко. Горячее дыхание обдувает ухо, мурашки покрывают тело, я дрожу и касаюсь руками его груди. Мне безумно страшно, но это шанс. Конечно, я не представляла зачатия ребенка в туалете, но отступать от цели сейчас было бы глупо.

Я закрываю глаза и тянусь к мужчине с поцелуем. Жду нашего соприкосновения, но меня отталкивают, быстро и безжалостно. Его ладонь до боли сжимает мои скулы, а грубый хриплый голос произносит:

– Сделаем вид, что я тебя не видел, а ты не пыталась меня поцеловать.

Он отпускает меня, закрывает кран, разворачивается и уходит. А я остаюсь у стены с сильно бьющимся сердцем и пониманием того, что провалила операцию, к которой готовилась долгие месяцы.


 ***

– С тобой все в порядке? Ты где? – взволнованный голос Леры доносится как сквозь пелену.

– Иду домой, – отвечаю, потому что и правда уже выхожу из клуба и спускаюсь по широкой мраморной лестнице.

– В каком ты клубе? Я тебя заберу… – Лерка заминается, но продолжает: – Что-то не так?

– Ничего не получилось, Лер, – вздыхаю я. – Он даже не посмотрел в мою сторону. Оттолкнул.

– Вы разговаривали? – в голосе Леры слышится восхищение. – И какой он? Ну… вблизи.

– Краси-и-ивый, – мечтательно тяну. – Он стал бы идеальным отцом для моего ребенка.

– Так в каком ты клубе?

– В «Ментоле». Но я уже вызвала такси, не переживай. Скоро буду.

Я отключаюсь, чтобы посмотреть номер, цвет и модель автомобиля, и слышу позади:

– Ну ничего себе, какая крошка!

– Куда спешишь, малышка? – произносит кто-то другой.

Я интуитивно начинаю идти быстрее. Смотрю номер машины и выглядываю ее на дороге, но увы, здесь почти никого нет.

Меня хватают за руку и разворачивают в другую сторону.

– Ну куда же ты? Оглохла, что ли? – произносит высокий худощавый парень, довольно привлекательный, но от него за версту несет перегаром. – Я зову тебя, зову… – Он смеется. – А ты нас игнорируешь.

– Отпустите! – решительно произношу и дергаю руку. – Меня ждут!

Я безбожно вру, но мама всегда говорила, что в таких ситуациях нельзя показывать свой страх и обязательно нужно дать понять, что ты не одна.

– И кто же тебя ждет? – Другой парень заходит из-за спины и кладет руки мне на талию, стараясь притянуть к себе. – Поверь, мы точно интересней.

– Отпустите меня!

Понимая, что парням совсем наплевать на мои протесты, начинаю дергаться и отбиваться, но я одна, а их двое. И они явно сильнее меня.