Пражская весна - страница 6

Чазов вернулся к себе в НИИ Кардиологии, недоумевая, что же это сейчас было. Вроде бы был пациент, который был испуган за свое здоровье, с другой стороны генсек поведал ему секретные сведения и обозвал «вредителем-лысенковщиным». С другой стороны получается, что Генеральный Секретарь держит под контролем информацию разведки по медицине. А почему? Давай вспоминай, Коленька!

Бинго! Брежнев работал над созданием космодрома «Байконур» и естественно, он следит за американцами. А то, что американцы, по его словам, летят на Луну и проводят отбор космонавтов, его разозлило.

Итак, Коленька, думай, чего хочет генсек, ведь не просто так он дал тебе такое задание и предложил обратиться к шефу КГБ.

Я читала «Один день Ивана Денисовича» Солженицына, пытаясь освежить в памяти программу по литературе 11 класса. Итак, что там было про Солженицына. Александр Исаевич получил Нобелевскую премию за «Архипелаг ГУЛАГ». Еще там было что-то про «В круге первом». Нашел Солженицына Твардовский и первый его напечатал. Ага, писал восторженные письма во время «пражской весны». Диссиденствовал. Поляки его любили. А там где поляки, всегда есть место подставы. Значит, надо запросить его биографию. Если я хочу устранить последствия «пражской весны» для Брежнева в виде инфаркта, то надо начинать сейчас с диссидентов.

Дверь в палату открылась, но вместо медсестры вошел технический секретарь, дежуривший в эти сутки, Александр Петров.

– Леонид Ильич, тут такое дело. – Секретарь замялся. – Черненко сильно заболел.

– Пусть берет больничный, у него, что замов нет? – я оторвала глаза от занимательного чтива.

– У него температура под сорок, лихорадка. Его привезли сорок минут назад.

– Раз его привезли не так давно, то врачи не успели сделать все процедуры. – Философски заметила я. – Будем ждать решение врачей. А вы не дергайтесь, ваш шеф просто заболел. У него есть заместитель, пусть работает.

Вот же напасть, только я расслабилась и начал продумывать план действий на неделю, решив в персоналиях покопаться дома у Леонида Ильича, посмотреть там фотоальбомы. А тут такой финт.

Надеюсь, Черненко это будет Черненко, а не вселившийся попаданец, двух попаданцев на администрацию ЦК КПСС будет многовато. Давай вспоминать, что известно про Черненко.

Константин Устинович Черненко лучший друг Брежнева по молдавско-днепропетровской группировке. Так называемый «серый кардинал» наравне с Сусловым. Занимался вопросами технического секретариата. Большой силой обзавелся в конце истории Брежнева. Да, так не хватает интернета и компьютера. Сейчас бы на всех архивные листки завести.

– Знаешь что, друг мой Александр, «Один день Ивана Денисовича» рассказ, конечно, интересный, но вот про автора я слышал, что он де диссиденствующий маргинал. В общем, мне нужна биография автора. Пока болею, хотелось бы прочитать. Если автор сидел, то список мест, где он отбывал срок.

Владимир Ефимович Семичастный, Председатель комитета государственной безопасности по Совете Министров СССР стоял у окна и задумчиво тер правой ладонью подбородок.

– Итак, товарищ Медведев, я хочу услышать вашу версию.

Молодой человек с красными от недосыпа глазами рефлекторно дернулся и подскочил со стула, на котором сидел.

– Сидите, товарищ Медведев, я вижу, что вы устали. Я читал ваш рапорт, но мне нужны ваши эмоции, ощущения.

– Видите ли, Леонид Ильич хотя и был с запахом, но сильно пьяным не выглядел, когда вечером двенадцатого апреля он возвращался домой. Я бы сказал, что держался он хорошо. Жена Леонида Ильича позвонила мне в три часа десять минут утра тринадцатого апреля, она была растеряна. Говорила, что ее мужа опоили, что он ее не узнает и грозится отправить в застенки КГБ. Когда я прибыл, Леонид Ильич выглядел адекватно, но видно, что ночь была тяжелой, круги под глазами, рубашка неправильно застегнута. Речь была урывками. Все время бормотал о том, что трезвенникам – язвенникам везет больше, чем ему и пить он будет только «Боржоми».

– Было ли что-то странное в его дальнейшем поведении?

– Знаете, я второй год работаю с ним. В этот раз Леонид Ильич был настроен агрессивно по отношению к врачам, требовал, чтобы я переписал все списки анализов, которые делаются в Кремлевской больнице. Я бы сказал, что он был в ярости. Переживал, что не выпьет Джека Дениэлса.