Предания о самураях - страница 37

Пока он все это говорил, снаружи послышались шаги. Коята звал свою мать. Когда она вышла, он заговорил: «Мама, несколько самураев на пароме переплыли на наш берег Фудзисирогавы. Только вот почему-то, вместо того чтобы продолжить путь, они куда-то исчезли. От греха подальше я пошел в деревню, чтобы они не потянулись за мной. Чужаки не появлялись поблизости?» Мать ответила ему так: «Сын, твои молитвы дошли до Будды и ками. У нас дома тебя ждет юный сёгун Огури с распоряжением о том, чтобы ты поступил к нему на службу в качестве кэраи. Тебе на самом деле крупно повезло встретить на своем пути такого важного господина». Счастливый от таких слов Коята поспешил лично представиться Сукэсигэ. Распростершись на почтительном расстоянии, он выразил свое почтение гостю. «Мы не надеялись и не мечтали о таком почете в нашей скромной хижине. Ваша светлость, не обращайте внимания на наш убогий быт, достойный смиренного Кояты, ведь ваша мудрость и отвага приравниваются разве что к вашей доброжелательности». Сукэсигэ промолвил: «Кория! Жилище имеет весьма отдаленное отношение к человеку, обитающему в нем. Говорят, что Мофун из Со (Китай) обламывал рога рассвирепевшим быкам. Но ему не дано было убить громадного мужчину одним только своим взглядом. Говорят, что, обладая мужеством Тёси, ты смог объединить совет Комэй. Отсюда появилось решение призвать тебя на службу в качестве кэраи». От страха, почтения и радости Коята покрылся потом. И в таком состоянии духа он ответил: «С самой почтительной благодарностью подчиняюсь распоряжению моего владыки. Но что будет с моей матерью? Кроме меня, ей некому помочь. По этой причине смиренный Коята вынужден просить отпуск со службы. Как только наступит удобный момент, я буду служить своему владыке со всей преданностью коня и пса». Тут вмешалась его мать: «Ты всегда был достойным сыном. Но вот поступило почетное и долгожданное распоряжение твоего господина. Отбрось все сомнения. Твой долг состоит в подчинении, и, как сын, послушай напутствие матери: иди служить в качестве кэраи владыки Огури. Спокойная жизнь в нашей деревне наладилась, так что не беспокойся попусту». Коята сказал: «Распоряжение надо исполнять. Прошение на отпуск отзывается».

Принесли сакэ и разлили по чашкам. Обряд посвящения состоялся. Коята поступил на службу Огури Сукэсигэ в качестве кэраи. Сёгун подарил ему меч с позолоченным украшением, и Коята распростерся перед господином с уважительной благодарностью. «Вацу! Если бы заранее знать о визите моего владыки, принес бы его сюда на собственных плечах». И по его громадной фигуре можно не сомневаться в том, что такое вполне возможно. Потом его мать обеспечили всем необходимым для достойной жизни, и к тому же за нее замолвили слово перед местным нануси. Теперь имя Коята слишком часто упоминалось в хижинах и на рисовых полях, и оно не совсем соответствовало нынешнему положению его в качестве кэраи. Так случилось, что у Икэно Сёхэя не было детей. Поэтому он с большой радостью принял Кояту в свою свиту. Для написания имени Сёдзи он выбрал иероглиф «сё» своего приемного отца, а для присвоенного имени Сукэнага ему даровали иероглиф «сукэ» из имени его господина. Великой была радость этого самого сильного и влиятельного из Десяти доблестных воинов Огури. Самым старшим и самым способным среди них числился Гото Хёсукэ. Именно ему поручались обязанности каро при Огури Сукэсигэ во время последующих рискованных предприятий.

Когда все было готово, чтобы снова отправиться в путь назад в город Огури, Сукэнага простерся перед своим господином. Сукэсигэ спросил: «Говори, какое поступило прошение?» Сёдзи ответил: «Неподалеку на горе Цукуба находится пользующееся дурной славой логово разбойников. Их возглавляют братья Казама, и эти бандиты установили свою власть над всем районом к югу от горы Цукуба. Они грабят земледельцев, а также облагают их данью по собственному усмотрению. Братья отличаются недюжинной силой и отвагой, представляются настоящими дьяволами, появившимися из Сюрадо (ада войны). Сёдзи следует послать смиренное прошение нашему господину, чтобы он по возвращении принял решение по поводу этих негодяев». Сукэсигэ ответил: «Правильное предложение, достойное такого храброго и сообразительного человека. К тому же было бы несправедливым лишать жителей района их защитника, не освободив от такого тяжкого бремени. Для разгрома разбойников будет достаточно нашей нынешней свиты. Отправляемся к Цукубасану, а поведет нас туда Сукэнага». Икэно Сёдзи зарычал от радости и ударил себя по колену. «Его светлость составил гениальный план. Чем меньше участников облавы, тем беспечнее будут себя вести разбойники. Прошу разрешения выдавать самураев за торговцев рисом. При такой маскировке никакие сообщения не уйдут об участниках операции в горы». – «Надежно и четко продумано», – заключил Сукэсигэ. Такое предложение получило незамедлительное одобрение. Поверх шелкового платья самураи натянули одежды торговцев из грубого сукна, которые удалось отыскать в деревне. Переодевшись, Сукэсигэ с рото, то есть всего семнадцать человек, отправились в горы. Гора Цукуба представляет собой сложную систему, состоящую из двух основных вершин с многочисленными складками и долинами между ними. Этот горный массив поднимается с равнины, и его многочисленные хребты простираются от Цукубы строго на юге до Амабикиямы на севере. Самыми заметными пиками среди них числятся священные горы Асиосан и Кабасан. При значительной высоте больше 900 метров эти горы представляют собой приметный объект на равнине Симоса Мусаси, на котором можно поставить сторожевые башни по флангам, чтобы следить за подходами на протяженном пространстве во всех направлениях, а также за движением по рекам, омывающим собственные отроги, а также горы Симоцукэ и Северной Хитати. Гора Цукуба посвящена основателям самой Японии, а также ее сыновьям, то есть поколениям Идзанаги и Идзанами, бесстрашно и чудесно выполнявшим эту задачу. Таким образом, с незапамятных времен объектами искреннего поклонения здесь служили алтари, возведенные на вершине, к тому же издавна здесь существовал фаллический культ этой горы. Хозяева самой горы никогда не вмешивались в дела паломников или их представления о мире. Постоянными посетителями этих алтарей числились представители низшего сословия из соседних деревень. Из страха или уважения паломникам скорее оказывалась помощь, чем чинились препятствия.