Предатель при Каменном дворе - страница 11

Слова Мики вернулись к ней:

«Я — предатель для всех, кто вредит империи, включая вас».

Джессамин теребила юбку.

— Я переживаю, что Микатея и лорд Калеб столкнулись с проблемами. Прошло много времени.

— Путешествовать сейчас тяжело, моя принцесса, — сказал Эмир. — Обсидианцев все больше на территории Виндфаста. Если они готовятся к основному удару, может, мы еще не скоро услышим что-то от наших шпионов на передовой.

— Этого я и бою… это я и подозреваю, — Джессамин взяла чайник со столика у камина. Не думая, она налила две чашки и вручила одну Эмиру. Он удивленно моргнул, но принял чай.

«Что на тебя нашло? Нельзя угощать солдат чаем и рассказывать им о своих страхах».

Джессамин убрала короткие волосы за ухо, злясь, что не могла взять себя в руки. Эмир вежливо ждал. Он был профессионалом в разговорах. Ей было интересно, знал ли он, что только ему она сейчас доверяла. Может, она доверяла в чем-то и Квинн, но ей не нравилась зельеварщица. Эмир был другим делом.

— Вы тренировались с Пятыми Талантами, солдат Грейсон?

— Сколько мог, — сказал Эмир. — Я все еще ощущаю боль, но со временем должен вернуть свободу движений. Квинн заботится обо мне.

— Отлично, — она взглянула на дверь, проверяя, что Девид не вернулся, и понизила голос. — Что думаете о них?

Эмир замешкался.

— Они беспокойны, принцесса. Не я один слышал вести с передовой. Они хотят использовать свои Таланты.

Джессамин скривилась, потягивая чай, чтобы скрыть напряжение. Она привыкла скрывать чувства так глубоко, что сама едва знала, какими они были, чаще всего, но она хотела нарушить эту привычку с Эмиром. Она вызывала его часто за последние несколько недель, но они все еще не достигли легкости общения, какой она наслаждалась с Микой.

Было бы проще, если бы она планировала затащить его в постель — или заставить его думать, что она этого хотела. Она знала, как направлять такие разговоры. Но Джессамин не этого хотела от Эмира Грейсона. С тех пор, как Баннера и Арена убили, а Мика и Калеб уехали, она понимала, что нуждалась в друге, кому могла рассказывать свои мысли, у кого могла спросить совета. В доме, полном Пятых Талантов, брат Мики лучше всех подходил для этой роли.

То, что она хотела сказать, поднялось к горлу, как кашель, но она не могла это выпустить.

— Как вам в поместье Капли? — сказала она вместо этого.

— Тут очень мило, принцесса, — Эмир опустил чашку на колено. — Я смог пару раз обойти территорию — медленно, правда — и виды…

— Вы не боялись? — выпалила Джессамин.

Эмир моргнул.

— Принцесса?

— В бою на «Шелковой богине», когда вас подстрелили, враги были со всех сторон. Вы боялись?

— Да, — Эмир склонился к ней. — Был в ужасе. Это был мой первый бой. Я думал, что пройду несколько до первой раны.

Джессамин подвинулась вперед, оказалась на краю кресла.

— И вы убили людей, верно?

— Девятерых.

Краткий ответ Эмира был лишен гордости. Он явно много думал об этом.

— Я убила кое-кого, — сказала Джессамин. — Одного человека, и я все время думаю об этом. Я думаю о нем больше, чем о тех, кого убили по моим приказам. Почему так?

— Я не знаю, как ощущается, когда приказываешь кого-то убить, принцесса, — Эмир покрутил чашку длинными пальцами, продумывая слова неспешно, в отличие от быстро говорящих лордов, которых Джессамин знала при дворе. — Но все иначе, когда ощущаешь хруст костей или разрываешь оружием чью-то кожу. Вы ощущаете жар их крови, ее запах на своей одежде часы спустя. Я бы переживал, если бы вы не думали об этом потом.

— Я не жалею, — было важно, чтобы он понял это. — Он душил Мику. Я знала, что поступала правильно.

— А когда вы приказываете убить за вас? — Эмир взглянул на окно. Было слышно звуки тренирующихся Пятых Талантов.

— Это сложно.

— Потому что смерти по вашему приказу могут потом спасти жизни людей?

— Я… да, порой так и есть, — Пятые Таланты были созданы мучениями и смертью. Они убили сотни мятежников по приказу лорда Обера. Но этот ужас помог объединить империю. Пятые Таланты могли предотвратить конфликт или закончить его. И хоть Джессамин не нравился риск их использования, она понимала, что война с Обсидианом еще не закончилась.