Предсказанная Война - страница 17

Она запустила пальцы в волосы. У Баша в душе зародилось странное чувство ноющего страха. Он испугался, что этот сон имеет значение большее, нежели простая тоска по сестре.

— Что это? — Мария нахмурилась и подошла к окну. Они с Башем находились на втором этаже и как раз там, откуда великолепно прослеживался внутренний двор замка. Императрицу сейчас привлёк стук копыт. Баш не стал подходить — он разговаривал с Александром, который был явно не в духе, а рядом активно поддерживал их разговор самый младший из всех тринадцати детей, принц Карл. Похоже, они снова что-то не поделили.

Бедный Баш, он, по сути, остался один, с тех пор как Наталья уехала на Север ради исследований тамошних жителей, о которых мало кто что-либо знал. Единственное, что о них было известно — рост больше двух метров, и этот факт несказанно интриговал старшую из оставшихся в фингардском замке детей короля Роберта и королевы Яры. Так что, на Баша свалилась ответственность не только за страну, но и за своих младших братьев и сестёр, хотя, по правде, их немалый возраст только усложнял ему задачу (Карлу уже было тридцать лет, что уж говорить про остальных). Но даже спор братьев не помешал Башу заметить, как Мария немного побледнела и бросилась на лестницу, а там — вниз, не дожидаясь мужа.

Этот факт очень помог тем, кого она увидела во дворе. Она стрелой вылетела из дверей дворца и бросилась вниз по лестнице, навстречу въехавшим во внутренний двор замка Мураду и Надежде. Она замерла, завидев, как царевич помог принцессе слезть с седла, тогда как обычно она пренебрегала чьей-либо помощью в этом деле. Когда она коснулась земли, то её левая нога осталась на весу. Голубое платье перепачкано в земле и траве, волосы растрепаны.

Императрица прерывисто вздохнула, быстро подходя к ним, но при этом сохраняя несколько жёсткое выражение лица. Мурад поклонился, насколько это было возможно, когда одно его плечо служило опорой для Надежды. Увидев выражение лица матери, принцесса тут же начала:

— Мам, я могу объяснить…

— А ты уверена, что этот рассказ для моих ушей? — тон императрицы разбил всякое желание её дочери хоть как-то защищаться. Надежда обречённо опустила глаза, тогда как её мать испепеляюще взглянула на Мурада. Тот стойко выдержал этот взгляд. — Итак?

— Госпожа, Её Высочество в лесу на медведя наткнулась…

— …а Мурад меня спас, — перебила Надя, но тут же замолчала. Взгляд матери её смутил, как не могло смутить бесстрашную и бескомпромиссную наследницу ничто на свете. Императрица покачала головой. Она уже во всех красках представляла себе реакцию мужа на общение царевича и их дочери в столь неоднозначном ключе. С тех пор, как Мария в Обен из Ямлеза невольно привезла ведьму, благодаря которой они до сих пор живут, как на пороховой бочке, Баш не желал иметь с восточными жителями ничего общего. Или, попросту, ненавидел их.

Но тут…

— Надя! — раздался сзади громоподобный окрик короля, в котором можно было услышать всё, что ожидала царица и от чего она побледнела ещё больше, да так, что её лицо приобрело тот даже оттенок, что и личико принцессы, которая с ужасом себе обрисовала, что сейчас будет. Тем временем, Севастьян подошёл к ним, сверля ямлезца яростным гневным взором.

— Мурад! Что это означает?

— Баш… — начала царица, но он не дал ей ничего сказать:

— Подожди, — отрезал он. Наступила неловкая пауза, в течение которой каждый ощущал потребность сказать что-то, что хоть немного разрядит обстановку. Но никто не знал, что именно. Севастьян, к великому несчастью, истолковал это молчание и испуг неправильно и от того побагровел. Надя очень невовремя решила постараться успокоить отца, за что получила испепеляющий гневный взгляд и яростный рык:

— Вон с глаз моих!

Мария с облегчением вздохнула, поняв, что Баш не станет устраивать разборки у всех на глазах и в присутствии дочери. Его остановило то, что видевшие их люди стали останавливаться, желая увидеть продолжение. Подобная неосторожность могла неблагоприятно сказаться на репутации участников спора, а потом и на отношениях между ними.

Но в то же время царица была недовольна и расстроена, так как великолепно понимала, что у этой стычки будет продолжение не столь мирное и в более закрытой обстановке, что убивало всякую надежду на более-менее мирное сосуществование членов двух правящих династий.