Предсказанная Война - страница 8

Евдокия была поражена услышанным. Она, как ни позорен был сей факт, ничего не знала об Архипелаге и его чудесах, вплоть до русалок и их морском семействе, так как по идее это была часть света отведённая Марии, но Дуся всё равно немного смутилась: ей стало стыдно.

— Но, как же ты понял, что это дельфин — Дарива? Она же, вроде как не говорит по-нашему.

— Да. Но наш народ имеет такое благословение от моря — понимать его обитателей так же хорошо, как и друг друга. Мне казалось, это не секрет для остального мира.

Дуся покраснела.

— Ну, как оказалось, для меня — секрет.

Да, услышанная Евдокией история была выше всякого понимания. Сколько бы она не находилась в Обене, сколько бы не любовалась на фениксов и чудеса Горма с Дрангом, она наверное никогда не сможет привыкнуть к тому, что в их мире есть ещё много сказочных диковин, которые могут повергнуть в шок даже самого старого мага. Русалки, морское царство, воля Моря, превращения человека в дельфина для сохранения жизни… В нашем мире большинство этих легенд из поверий старины средневековья и более ранних эпох превратились в детские сказки, в которые не все дети-то верят, хотя и находятся те из людей, кто пытается доказать существование морских жителей наполовину людей, наполовину рыб. Но, думаю, они никогда не достигнут своей цели.

Не откладывая в долгий ящик, Евдокия рассказала брату об удивительной истории любви, как только закончила все намеченные на сегодня дела. Володар более сдержанно воспринял россказни сестры.

— Удивительно, — князь пожал плечами, — Но, послушай, а разве в курс вашего с Анной, Марией и Софией образования не входил такой урок, как «Изучение особенностей народов и государств» и «Познание специфики их создания»?

Евдокия задумалась и уже в который раз за сегодня покраснела гуще цвета красного вина. Когда же кузен спросил, в чём дело, она покраснела ещё больше, опустила глаза, как провинившаяся школьница, и тихо сказала:

— Мы с Анной прогуливали этот урок.

Тут Володар расхохотался так, будто ему за шиворот кто-то рака посадил. Евдокия подняла на него удивлённый взгляд, но от этого он только сильнее смеялся. И продолжалось это долго. У него уже начал болеть живот, а мышцы на лице сводило от напряжения, но он всё не унимался. Дуся, уже начавшая посмеиваться, вдруг испугалась, что у него истерика, когда он наконец стал успокаиваться. Он вытер выступившие на глазах слёзы.

— Можно спросить, что смешного я сказала? Или я сама по себе смешна? — немного рассержено спросила царица. Князь показал головой.

— Нет-нет, ни в коем разе, — он с трудом подавил новый приступ смеха. — Просто, я понял, почему вы с Анной так плохо умеете находить общий язык с детьми. Вы же даже сказок толком не читали, что уж говорить про чудеса, которые чётко распределены каждое в своей части света.

Володар снова рассмеялся, чем вызвал в душе кузины волну стыдливого гнева, за что потом ему пришлось ещё и просить прощения.

Следующий день был полон забот, как и подобает дню отъезда во все времена и во всех мирах. Корабль и причал кипели от количества людей и напряжённости их работы. Повсюду раздавались крики разной интонации, беготня. Подготовка к отъезду шла полным ходом. Только главных затейников похода не хватало: Евдокия с Володаром прощались с государями Архипелага.

Было печально покидать их обитель — наверное самый мирный и радостный уголок мира. Кузены это почувствовали и не преминули сказать об этом королю с королевой, на что те приглашали их в будущем году. После обмена любезностями по этому поводу, они раскланялись до поры, до времени, согласовав их встречу через полчаса на пристани. Володар с Евдокией вышли за пределы дворца, но девушка попросила кузена подождать её на борту, а сама пошла вглубь сада, до уже знакомого нам водоёма. Принц уже был там. Лицо его было крайне встревожено.

— Женар, — окликнула юношу императрица. Тот обернулся.

— Ваше Величество, — он поклонился. — Уже уезжаете?

— Да, тебя… не было на встрече. Я подумала, что что-то случилось. Ты взволнован.

— Дарива не приплыла. Мы условились встретиться с ней в тот же час, в то же время, что и обычно, — он снова обернулся к водоёму, напряжённо всматриваясь в прозрачную морскую воду, так и сверкавшую на солнце. Евдокия нахмурилась. Если учитывать, что сегодня она должна обратиться в человека, то это более чем опасно. Кто знает, на какой глубине и как далеко от берега она станет изначальной расы.