Предсмертный крик - страница 12

В два прыжка я оказалась около маленькой дверцы. Я без промедлений дернула за ручку — слава Богу, она оказалась не заперта. Даже толком не оглядев открывшуюся мне комнату, я немедленно скочила за порог, и оглянулась назад.

Локвуд крутился во все стороны, словно волчок, пытаясь отразить атаки Гостя, чьи призрачные ладони тянулись к нему буквально отовсюду. Он отчаянно отступал в мою сторону, но сзади к нему уже подбирались все новые куски эктоплазмы, которые на удивление быстро восстанавливали свою форму. Стоило ему отделаться от одной пары рук, к нему тут же тянулись другие. Это как рубить голову сказочному змею: только избавишься от одной, как на её месте вырастают две. Локвуд очень поспешил решив, что сможет справиться с этим один. Или — на этой мысли мой желудок неприятно скрутило — в нем снова проснулась его былая бесбашенность, то самое безрассудство, которое когда-то едва не свело его в могилу. Я постаралась отмахнуться от этой мысли, но это оказалось не так просто — тяжелая атмосфера этого дома душила меня своими холодными руками, заставляя с каждой секундой отчаиваться все больше. Ноги отчего-то подкашивались, на меня неподъемным грузом наваливались усталость и уныние…

Одна проворная, костлявая рука, подбиравшаяся к Локвуду со спины, стала для меня хорошей оплеухой. Это помогло мне избавиться от окутавшей меня меланхолии в один миг. Вместо этого меня подстрекала решимость, подпитывающаяся залезшим под кожу страхом. Я тут же сообразила, что нужно делать, и выпрыгнула вперед из своего укрытия, махая рапирой пуще прежнего. Я разрубила руку, уже собравшуюся схватить Локвуда за длинные полы его прожженного эктоплазмой пальто, напополам. Парень, похоже, заметил, что путь чист, и стал пробираться к двери вместе со мной, на ходу парируя атаки призрака. Но когда мы были почти у цели, одна из призрачных ладоней, вероятно, решившей, что железо ей нипочем, бросилась Локвуду прямо в лицо. Тот попытался увернуться, но запутался в ногах, и с глухим криком свалился на пол, ударившись затылком о самый порог комнаты. Я, не раздумывая, кинулась к нему, и в последний момент с большим трудом втащила его в укрытие, после чего захлопнула дверь.

Мы остались стоять в темноте, тяжело дыша. Локвуд кое-как сумел сесть на полу, после чего кряхтя поднялся на ноги, потирая ушибленные места. И тем не менее я скорее почувствовала, чем увидела его благодарный взгляд и мягкую улыбку.

— Спасибо, Люси, — поблагодарил меня он.

По сути, я как обычно должна была смутиться, покраснеть и потеряться в его темных глазах, но этому препятствовали три вещи: здесь было слишком темно, дабы я могла разобрать на его лице хоть что-то; я слишком устала для того, чтобы сейчас испытывать подобные чувства; меня продолжали переполнять жуткая грусть и тошнотворное уныние, которые также сильно исчерпывали мои силы. Поэтому я просто кивнула, толком не осознавая, что Локвуд этого не увидит.

— Где мы? — спросила я настолько осевшим и изможденным голосом, что сама едва не вздрогнула от осознания, что он принадлежал мне.

— Скорее всего, в чулане, — ответил Локвуд, вынимая из пояса фонарик. Когда он включил его и обвел им комнату, в искусственном свете блеснули разложенные на полках украшения, в шкафу показалось несколько вешалок с небрежно повисшей на них одеждой. Здесь также умещалось довольно много каких-то коробок, запечатанных скотчем и несколько стопок аккуратно сложенных друг на друга газет. В углу, совершенно не вписываясь в остальной интерьер, стоял железный бюст какого-то мужчины средних лет. Судя по его взгляду, витающему в облаках, можно было предположить, что он был писателем. На бюст опиралась пара швабр.

Пройдясь фонариком по всему содержимому маленькой комнаты, Локвуд перевел взгляд на меня.

— Он скоро вернется, — напряженно сказал Локвуд. Кто «он» спрашивать не приходилось. — Наши атаки наверняка немного вымотали его, но с его-то силой он может появится здесь в любую секунду. Мы должны быть готовыми к этому.

Локвуд оглянулся вокруг, после чего подошел к ближайшей полке и, сняв с нее блестящее ожерелье с красивыми камушками, какое-то время рассматривал его, после чего вновь обернулся ко мне.