Прекрасная вдова - страница 32

Мы молча идем по лесной тропе, на которую нас вывел мистер Калвер. Она должна привести к дому Оттеруэла. Жара спала, до сумерек еще далеко, но в тенистой чаще леса светлячки уже зажгли свои крошечные фонарики. Иногда наши руки слегка соприкасаются. Удивительно, как легко и спокойно я чувствую себя рядом с ним. Я далека от мысли, что это просто действие чудесного эля Калверов.

Лесной воздух наполнен ароматом цветущей жимолости. Неожиданно Конгриванс останавливается, берет меня за руку и указывает на стоящих неподалеку оленей. Молодая самка и пятнистый олененок, заметив нас, застыли в испуге. Мы молча стоим, наблюдая за ними. Внезапно животные срываются с места и исчезают в лесной чаще.

Конгриванс по-прежнему хранит молчание, и это кажется мне странным. Конечно, я ценю сдержанность, но, признаться, уже соскучилась по нашим взаимным шуткам и флирту. Быть может, он думает о том же, о чем и я? О том, что пройдет еще несколько дней, премьера будет сыграна, и мы расстанемся. Навсегда.

Подходим к дому Оттеруэла со стороны огорода и служебных построек. Сейчас нас увидят и подумают бог весть что. Ну и пусть. Неожиданно для себя и, конечно, для Конгриванса я поворачиваюсь и кладу руку ему на грудь.

— Благодарю вас, — тихо произношу я.

Сказать по правде, я и сама не знаю, за что его благодарю. Быть может, за доброту к Калверам, за нашу чудесную лесную прогулку. Я встаю на носки и целую его в щеку.

— Это не похоже на вас, сэр, — произносит Бартон, — уж я-то вас знаю. Третьего дня вы говорили об отъезде, а мы до сих пор здесь. Вы провели с ней несколько часов и не смогли добиться ее расположения. Слуги говорят, она вскружила вам голову. А еще они говорят, что…

— Довольно. Мы так и не знаем, богата ли она.

— Достаточно богата, чтобы заняться ею. Да я говорил вам это!

Стягиваю сорочку. Бартон, с бритвой и полотенцем в руках, неподвижно смотрит на таз с водой. У него престранное лицо.

— Бартон!

Он тяжело вздыхает.

— Да что происходит с тобой, в конце концов?

Он вздыхает еще раз:

— Это все она, сэр.

— Кто она?

— Мэри.

Его губы дрожат.

Кажется, он вот-вот расплачется. Забираю у него бритву. Не стоит доверять ему сейчас это ответственное дело. Сам намыливаю щеки и подбородок.

— Она… она словно цветок. Нежный и хрупкий.

От удивления я чуть не порезался. Бартон сравнивает женщину с цветком?

— В чем дело, Бартон? Ты так и не сумел добиться ее расположения? — передразниваю я его.

Что-то не нравится мне это зловещее молчание. Его лицо заливает румянец, а руки сжимаются в кулаки.

— Прости, братец. Это было бестактно с моей стороны.

Он снова горько вздыхает:

— Как вы могли подумать? Это было чудесно. Но… мне хочется этого снова и снова. И только с ней, клянусь вам.

Его грубо сработанное лицо принимает такое нежное и мечтательное выражение, что я почти готов принять католическую веру и перекреститься от умиления.

— Все время только об этом и думаю, сэр.

От изумления роняю бритву. Бартон с идиотской улыбкой на губах не мигая смотрит в пустоту. Похоже, он уже думает о брачном ложе и вечной супружеской верности. Я поднимаю бритву и споласкиваю ее в воде. Слугам Оттеруэла можно простить. Они уже давно позабыли о своих прямых обязанностях, превратившись в звезд театральной сцены. Вот и Бартон, похоже, решил последовать их примеру. Он равнодушно наблюдает за тем, как я беру у него полотенце и промокаю лицо.

— Ты уж прости меня, — окончательно сдаюсь я.

Он великодушно кивает мне в ответ и подает шейный платок. Ни к чему пустые разговоры. Мы и так с полуслова понимаем друг друга. Без денег Бартон не сможет жениться на Мэри. С деньгами, полученными от ее госпожи, он тоже не сможет жениться. Когда это происходит, мы, по своему обыкновению, спешим делать ноги. Наверное, за все годы, проведенные вместе, ему удалось что-то накопить. Я сомневаюсь, что он вправе предлагать честной девушке руку. Чем он будет зарабатывать на жизнь? Он тот еще плут, но работник из него никакой. Бартон и сам все понимает. Театрально вздыхая, он выливает мыльную воду в ведро.

Повязываю шейный платок и подхожу к окну, из которого открывается чудный вид на сад. Кэролайн прогуливается у цветочных клумб и время от времени заглядывает в книгу. Она, верно, повторяет свою роль. Мы все только и делаем, что учим текст пьесы. В последнее время Оттеруэл недоволен нами. Он явно нервничает перед премьерой.