Прекрасная жертва - страница 11

Я глубоко вздохнула. На этот раз мое кафе мне не приснилось. Мне приснился Тэйлор.

Проснувшись от блеяния будильника, я ударом ладони нажала кнопку отбоя. Ноги запутались в простынях, а одеяло, как всегда, свалилось на пол. Я потянулась и медленно села, жмурясь от яркого света, льющегося в окно. Падая на беленые стены, он казался еще резче, но я ни в коем случае не хотела просить Федру что-то менять. Они с Чаком и так отдали мне этот чердак почти бесплатно, чтобы я могла подкопить денег.

Я надела одну из десятка маек с V-образным вырезом, которые хранились в моем шкафу, и влезла в свои любимые выцветшие джинсы из секонд-хенда. Я купила их через пару дней после того, как Федра нашла меня спящей в машине и предложила мне жить в квартирке над кафе. Еще дней через десять родители отбуксировали ту самую машину и продали ее.

В их доме я оставила кучу дизайнерской одежды и обуви, а здесь, на чердаке, мой крошечный шкафчик стоял полупустой. Сбегая от родителей, я забрала с собой только сумку с самым необходимым (туалетными принадлежностями, бутылкой воды, перекусом и коробкой из-под кроссовок), машину и то, во что была одета. За пять лет работы в «Пиле» я прибавила к этому еще пять пар джинсов, трое шорт и с десяток кофточек. Я запросто обходилась без большого гардероба: идти все равно было некуда.

Сцепив несколько прядей волос на затылке, я оставила челку незабранной и мысленно выругалась, зная, что буду задевать ее ресницами каждый раз, когда моргаю. Мне уже давно следовало бы посетить парикмахерский салон «У Фэйлин». Я заглянула в ящик, где лежали ножницы, но решила пока за них не браться, ведь вечером меня ожидал ужин с симпатичным, но явно невезучим парнем из пожарной бригады. В моем сне он был так неотразим, что вызывал оргазм при одном только взгляде. Поскольку реальность не могла идти ни в какое сравнение с этим идеальным образом, я заранее настроилась на разочарование.

Умывшись и покончив с остальными утренними делами, я взяла свой передник, вышла за дверь и быстрым движением повернула ключ в замке. Несколько шагов по узкому коридорчику, пятнадцать ступенек – и я снова в кафе «Пила».

Чак уже стоял у заготовительного стола, а Федра пересчитывала деньги в кассе, и утреннее солнце играло серебряными нитями в ее волосах.

– Как будто никуда и не уходила, – сказала я.

– Ты так каждое утро говоришь, – ответила Федра.

– Потому что я каждое утро так чувствую.

– И это ты тоже говоришь каждое утро, – заметил Чак, ставя в окошко между кухней и залом тарелку блинчиков в сиропе с небольшим облачком взбитых сливок и ломтиками клубники.

– Официально заявляю, что кроме этого кафе есть еще только одно место, где я хотела бы оказаться.

– И окажешься, – сказал Чак.

– Детка, – начала Федра предостерегающе, – он ужасно симпатичный…

– Ничего. Меня это не смутит, – пробормотала я, жуя большой кусок блина.

– Он сюда за тобой подъедет? – спросил Чак, облокотившись о полочку окошка (она была достаточно широкой, чтобы в часы наплыва посетителей мы могли ставить на нее по пять тарелок враз).

На кухню, толкнув двустворчатую дверь, вошел Гектор. Чак повернул голову в его сторону:

– Доброе утро.

– Здравствуйте, мистер Чак, – ответил Гектор, усаживаясь на стул в конце барной стойки.

Он помолился над омлетом, который принес из кухни, и отправил в рот сразу четверть порции. За его спиной виднелась лестница, ведущая на мой чердак.

– На что загляделась, Фэйлин? – спросила Федра.

– Кто угодно может подняться из зала по этим ступенькам, и раньше это меня напрягало.

– Но потом ты увидела, что я не церемонюсь с чересчур любопытными посетителями.

– Даже если это дети, – усмехнулся Чак. – Помнишь, как ты довела до слез мальчишку Моррисов?

– Он уже почти взрослый парень. Ты когда-нибудь перестанешь припоминать мне тот случай?

– Никогда. Мне нравится, какое у тебя становится лицо, когда я об этом заговариваю.

Через раздаточное окошко Чак окинул взглядом ряд стульев, выстроившихся вдоль длинной барной стойки. Она отделяла от основной части зала кассу и уголок для приготовления напитков. Для нас с Керби это узкое пространство было как дом. Здесь мы могли несколько секунд передохнуть, прежде чем снова идти в бой. Сейчас я сидела на одном из стульев, с удовольствием поедая пористые блинчики, обильно политые сиропом.