Прекрасное далеко - страница 15

– Она там не задохнется? – спросила Саманта, наблюдая, как закрывается крышка переноски и активируется генератор. Послышалось легкое гудение, но и только.

– Там есть отверстия для дыхания, просто они скрыты и с первого взгляда не заметны. – Курт улыбнулся. – Ты сможешь услышать ее плач, а она всегда сможет видеть маму – просто повесь переноску через плечо и поверни к себе. Стекло крышки с ее стороны прозрачное, но с твоей затемнено.

– Ого! – подивилась жена. – Древняя технология?

– Ага, попадешь в милицейский участок – на себе испытаешь эту технологию. – Засмеялся муж. – Все, пошли, мне через два часа на смену, а еще нужно добраться до отсека.

Счастливые родители вышли из дверей дома, совершенно не догадываясь и не замечая, что за ними вслед послали сервочереп, который влился в поток таких же как он автоматонов, затерявшись «в толпе».

Из переноски толком ничего не было видно, но Катя поняла, что жить ей предстоит в каком-то незнакомом большом городе. Родители шли по ярко освещенной фонарями улице и непонятно, день сейчас или ночь, потому что взгляд то и дело упирался в пластиковые панели потолка и какие-то решетчатые мостки, переходы, трубы канализаций и подвесов силовых кабелей. Это потом, когда они покинули здание, Катя поняла, что сейчас день, хоть небо и затянуто тучами. Где-то рядом приглушенно слышался звук работы двигателей автомобилей, на разных высотах парили транспорты, имеющие грубые формы, перевозя пассажиров и грузы. Девочка не смогла их подробно рассмотреть – родители сразу же свернули куда-то к эскалаторам и взгляд снова уперся в надоедливый потолок. Потом они спустились к станции метро и долго ждали поезд. Во время этого ожидания Катя уснула – организм очень быстро уставал, а та пища, которой ее пичкали в роддоме ни шла ни в какое сравнение с маминым молоком – раз в день роженицы кормили своих детей.

Проснулась она уже в кроватке – теперь это ее новый дом. Который нужно как следует изучить. Вставать и сидеть она начнет не раньше чем через несколько месяцев, пока мышцы окрепнут, так что приходилось только едва шевелить ручонками и пытаться повернуть голову. Но младенческое тельце быстро уставало и Катя засыпала. Так что кроме проклятого потолка и кусочка стены она ничего рассмотреть не могла.

И потянулись однообразные будни – еда, сон и отправление естественных надобностей. Пеленки мама меняла профессионально и быстро, что говорило о ее опыте, но вот других детей в доме не было. И вообще, что это за будущее, где нет робонянь и даже простых памперсов!! Наверное, ее родители очень бедные – в доме Катя так и не заметила видеопанели, а единственным средством информации выступал радиодинамик. По которому на неизвестном языке передавали новости или же запугивали население. Кто знает, что там вещал диктор зловеще-торжественным тоном и пел хор, выводя патриотические гимны. Родители всегда вставали и подпевали, когда звучал один из них. Значит это гимн страны, сделала логичный вывод Катя.

Кстати о языке – радио говорило на одном, а родители общались на другом. Что это, оккупация? Или же они наоборот сами эмигранты из более бедной страны? Этим можно легко объяснить небогатую обстановку однокомнатной квартиры, если это вообще не коммуналка. В углу располагалась небольшая кухонька, где мама готовила, справа от двери – раскладная кровать, откидывающаяся к стене и освобождающая место для такого же раскладного стола. Рядом с кроватью ее кроватка, над ней бухтящее без перерыва радио, наверное, его выключить вообще нельзя. Но в плане изучения языка оно очень даже выручало – делать младенцу абсолютно нечего и пришлось слушать и напрягать извилины, запоминая чужую речь. Напротив кровати – шкафы в стене, рядом с которыми стояли два старых кресла – видно, что ткань уже потертая и сиденья давно просели. Один из углов был занят санузлом – душ и раковина с унитазом. Так что места в квартирке едва хватало семье из трех человек.

Кроме изучения языков, в которых иногда Катя находила общие слова, девочка внимательно разглядывала новых родителей, запоминая их черты лица. Мама действительно была немного похожа на ее маму, но вот была явно моложе, да и волосы другого цвета. У той каштановые – здесь же мама имела светлую, почти белую шевелюру. И при этом не крашеную – корни волос тоже светлые. Длинные пряди она после расчесывания собирала в пучок и они хвостом спускались почти до лопаток. Один раз она, дурачась, навертела резинок и сделала хвост так, чтобы он торчал вверх. Отец немедленно ее отругал – его интонации звучали резко и в то же время в них слышался страх. После чего мама такие эксперименты больше не делала – она сама испугалась слов отца и вскоре изменила стрижку под карэ. Судя по недовольной физиономии папы тому явно не понравилось, но он не стал снова ругать жену. Пусть лучше ходит так, чем с хвостом волос, торчащим вверх. В чем там была причина, Катя не знала, но поставила себе зарубку в памяти выяснить, когда научится говорить. Все же интересно. Может быть табу?